KICKS & GIGGLES CROSSOVER

Страница: 1

Сообщений 1 страница 7 из 7

Поделиться12023-08-31 13:36:57

j.k. rowling wizarding world
Автор: Blaise Zabini
шёл за тобой по пятам
блейз забини
расшатанный, как шуруп, ты прости, но я просто взвинчен, опять кричу на всю улицу, слова не воробей, но под утро они забудутся
Сообщений: 4663
Уважение: +9464
На счету: 1585
Постов: 255 412,1/5 11.23,12/8

KICKS & GIGGLES, где к — это кроссовер, а г — это ~~гейткип~~ гёрлбосс ~~гад блесс~~.

Поделиться22023-09-03 11:37:42

Автор: спамер
ярый спамер
Сообщений: 45318
Уважение: +13

а что там было в 89-м можно и не вспоминать
Прозвища им дают громкие и помпезные, а в случае с Маджимой — и вовсе на грани безвкусицы. Бешеным он себя не считает, вот затупившимся — вполне: вещи лишаются цвета и вкуса, лица ничем не запоминаются, интерес теряется на полпути, и приходится выдавливать его по каплям, а для этого нужно прижать реальность посильнее к стене, или, что лучше, приложиться головой самому, как постукиванием выбивают помехи из барахлящей трансмиссии. Там наверняка выгорело что-то довольно важное, но так, думает Маджима, лучше для всех; думает и не может сразу оторвать взгляд от спины в сером пиджаке. Шимано может сколько угодно сплёвывать с пренебрежением "дракон Доджимы", как непрожеванный креветочный хвост, но Маджиме не нужно ни слова больше; наблюдать за щедростью его кулаков оказывается достаточно, чтобы разреженная в воздухе ярость снова начинала густеть, пульс в висках — заново грохотать свой свирепый марш.

Не заметить Кирю на улицах Камурочо — как проглядеть полную луну на чистом небе.

Маджима столько раз смотрел на имя в визитке, полируя штрихи "павлонии" и "жизни", разрезая росчерк "единицы", выводя ноги "лошади". Кирю Казума врезалось в память как цель, которую следовало догнать, но сейчас неизбежно обрастало плотью, кровью, мальчишеским пушком, серьёзным изломом бровей. Оскорбительной силой.

Подвешенные вопросы к Кирю можно срывать, как хурму: она тоже просила тебя убить за неё?
Ты согласился?
Спокойно спишь по ночам?
Сколько хуёв насовал тебе Сэра за воротник?
А за щёку?
А—
I swoop around your head, but I never hit
I'm blinded by your daylight
Правила таковы, что когда Маджима начинает двигаться — всё кругом тоже приходит в движение: толпа расступается, кровь отливает от лиц, рты округляются, глаза бегают или лезут на лоб, плечи идут ходуном или выпячивается грудь, звуковая волна дребезжит в чужих связках, и прочая подобная херня. Всё подхватывает его напряжение, и только Кирю имеет достаточно наглости — или гордости, или тупости — упёрто и непоколебимо стоять, будто ничего и не происходит. Так Маджима думал в году, кажется, девяносто пятом, когда различал на вкус только оттенки раздражения и считал, что всё уже в этой жизни понял и ни в чём другом не нуждался.

Он всегда узнаёт эту породу, непроходимых, с горящими честными глазами, с наивной кашей в башке; такие заканчивают если не в крематории, то точно в тюрьме. Знает их слишком хорошо, чтобы считать этот случай категорически личным, и поэтому мрачно обещает себе сломать его раньше, чем это сделает всё остальное.

Проёбывается Маджима редко, но грандиозно.

You are a fool, you are a fool
For sticking 'round, for sticking 'round
Кирю он не мог переварить довольно долго. Живот всегда неприятно жгло, как бывает, когда Маджима уверен, что на него смотрят свысока или — что хуже — со снисхождением, и ему хотелось вытрясти из Кирю объяснение: из чего тот сделан, почему его правда сильнее и взгляд чище, почему он считает, что в праве поворачиваться к Маджиме спиной. Хотелось, чтобы было громко и прямо — как удар и как идущая за ним боль. Кирю бесит его — упёртостью, медлительностью, нежеланием выкладываться на полную — не реже всего остального. Маджима может злиться, угрожать, упиваться азартом, захлёбываться криком и смехом сколько угодно, но дело всегда было не в неприязни. Неприязни, в общем-то, никогда не было.

Маджима никогда не ненавидел Кирю, и тот всегда это знал.

Они обмениваются словами и позже даже обещаниями, будто друзья, но по-настоящему с Кирю они разговаривают совсем иначе, на понятном им обоим языке, и тот всегда слушает, ему всегда есть, что ответить. Каждый раз, когда Кирю пропадает, Маджима осознаёт, насколько редкая эта возможность. Каждый раз, когда Маджима наконец-то не может заставить себя встать, он чувствует, будто прикасается к сраной вечности, которую Кирю наверняка прячет в своём кулаке. Не просто касается — въёбывается в неё грузовиком на полной скорости. Красота — охуеть.
Время останавливается,
и можно глубоко вдохнуть, ныряя в тишину — хотя бы на пару милипиздрических мгновений. Спокойно. Заслуженно. Он улыбается без единой мысли, опустошенный и выслушанный. Неохотно открывая глаза, Маджима видит протянутую руку, и во взгляде Кирю читается отвратительно печальное понимание.

Маджима не знает, что чувствует, но это смутно напоминает желание дать пизды.
предупреждаю заранее, что я игрок на редкость медлительный (ваше представление о медлительности + пара месяцев сверху), так что имейте это в виду относительно собственного комфорта; пишу от 2,5 до 5 тысяч знаков, заглавные, без заглавных, хоть капсом, хоть заборчиком.

ролью или эпизодом в альтернативе, на серьёзных щах или с приколами, пейринг или не пейринг — мне не так уж и важно, главное, что мне бы хотелось поисследовать взаимоотношения между персонажами, оставаясь в рамках канона (это довольно легко, если брать во внимание, что сценаристы ргг сами себе порой противоречат). мне, как игроку, интересно, что происходит в башке у кирю, и я буду рад, если вы решите поделиться своим мнением на этот счёт.

ПОКАЖИ МНЕ, НА ЧТО ТЫ СПОСОБЕН, И РАЗЪЕБИ МЕНЯ СВОИМ ПОСТОМ, КИРЮ-ЧАН! а если серьёзно, будет круто, если поделитесь любым примером своего текста сразу, чтобы знать, сыграемся мы или нет. пишите в гостевую или напрямую в лс, там обменяемся всем необходимым для удобной коммуникации. обещаю, что вне игры доёбывать вас отовсюду не буду!!!! (unless?)

в общем, приходите. маджима ждал кирюху из тюрьмы десять лет, и я подожду. может быть, за это время даже успею ознакомиться с содержимым остальных игр (помимо 0, обеих кивами, тройки и семёрки), чтобы вам пересказать.

пример поста;

Даже если закрыть глаз, свет фонаря мажется по сетчатке пятном. Если уйти, непрошеные слова всё равно мажутся навязчивым импульсом.

Почему всегда так.

Если спросить себя: это всегда пот, всегда ком в горле, шум в голове, гул в висках, бесполезный сердечный мешок, который не получается остановить — это он, всё, из чего он состоит. Всегда возвращается к этому, по кругу, в "дом". Рубашка снова липнет к телу, его контур заканчивается там, где начинается холодный речной воздух; ход мысли заканчивается там, где начинаются вопросы. Вопросы не кончаются.

Нет роскоши бить наотмашь, бежать по прямой, получать прямые ответы. Некоторые мосты нельзя пересечь не опиздюлившись. Некоторые дороги нельзя перейти в принципе. Нельзя зайти за некоторые линии, не отправившись нахуй с поля. Маджима сворачивает с больших улиц в закоулки, от лучей стороннего взгляда; Сотенбори выучил его вот так танцевать. Маджима ненавидит танцевать, себя и Сотенбори.

Это всегда мелочи, крохотные детали, полутона — места, где он, может быть, оступится. Где он скорее всего оступится. Там, где всё определённо наебнётся — по той же причине, по которой он выбрасывает в мусор пакет с уликами или по которой подбирает выброшенные меморабилии. Зачем, почему. Если спросить себя, получишь ответ: ну и пошло всё в пизду. Это неверный ответ не на тот вопрос, но это всё, что получается сказать.

Часы — в кармане. Часики — тикают.

Было как-то честнее — с настоящими оковами на руках, цепи, металл, бетон, кровавые сопли, вот это всё. Постоянство. Когда Маджима лежит на полу, иногда получается вернуться к уверенности в завтрашнем дне.

Сейчас он ляжет и соберётся. Всегда собирается. Должен собраться. Сейчас он поднимется, откроет дверь, забьётся в тот угол, в который всегда забивается и—

Сначала это запах дыма, прорезавшийся сквозь речную сырость. Затем — силуэт у окна, в свете вечерних огней над водой, отражающихся в ней. Это сигарета в чужой руке, и собственный учащённый пульс, напряжение в мышцах, сжатые зубы, насильственный выдох через нос, убитый в зародыше порыв. Он стоит к Маджиме спиной, единственный в этом городе человек, который может себе это позволить.

Ждёт первое па.

— Сагава… хан?

Поделиться32023-09-06 15:21:17

Автор: спамер
ярый спамер
Сообщений: 45318
Уважение: +13

saejima taiga; ryū ga gotoku

遠い記憶の中にお前を見る
Саэджиму он принимает, как нечто большое и неизбежное — как ЦРУ-шные взятки для ЛДП и военные базы на Окинаве, очередной нефтяной кризис или, допустим, дыру в озоновом слое. Саэджима Тайга вписался в этот ряд замедленных катастроф солидным противовесом, вытачивая из его бродячей жизни что-то осмысленное. Тайга с тигром на спине — это смешно, кансайский говор — тоже, это всё понятно и знакомо, и Маджима смеётся, принимая затылком тяжёлый кулак; похоже, к некоторым вещам он всегда неравнодушен.
*
見知らぬ二つの街が通り過ぎる
僕らの周りで海が血に変わる
Если и привязывать себя к чему-то, пускай оно будет несдвигаемым и конкретным — волной хоть и прибьёт, но точно не смоет.
Саэджима порой душный, как ебучая жара в апреле, с ней тоже хуй поспоришь. С этим можно жить, пусть приходится попотеть — капли ползут по чернильным полоскам, это всё глобальное потепление, сечёшь? Огребаем за собственное невежество, даже Шимано об этом говорит, а его обычно редко что ебёт.
Ясуко возвращается с пивом для них и ставит его в холодильник, и Маджима не может перестать говорить, потому что у её брата слов всегда мало и даже сейчас для неё не находятся: прикинь, дело-то как раз в холодильниках, фреоны, химия-хуимия, ты это, наверное, в школе проходишь, хотя откуда мне знать — на таких уроках я уже не был, Ясуко, но правду я скрывать не хочу, и меньше пользоваться холодильниками от этого мы тоже не станем, так что наслаждайся моментом, пока ещё можешь, ведь кто знает, что будет завтра, лады?
Саэджима, глядя в окно, прохладно изрекает "нихера ты философ", и злиться на него нет ни смысла, ни времени.
愛することと信ずることは違う
今ではお前を信ずることはできる
Во всем, что касается Саэджимы, есть эта тяжесть: грузная поступь, весомое слово, трудно дающаяся правда, неподъемные цели, и Маджиму это стороной не обходит. С момента, как они обязались быть братьями, он чувствует это и на себе: взваленный на плечи груз, сдавленность в груди, едва сглатываемый ком в горле. Тупую такую, тянующую боль. Это Маджима понимает. Это не всегда приятно, но всегда честно — как и сам Саэджима; тот никогда не даёт в нём усомниться, и такое редко где встретишь вне тоейских фильмов о долге и прочей романтичной фигне. Маджима — так вообще в первый раз. Он не может себе позволить это просто так проебать.

償いの影は僕を追い続ける
これがお前の復讐だと言いながら
自分自身が限りなく傷つく
Саэджиму он проёбывает не просто, а с осложнениями, с сопротивлением, несправедливо, остро и грязно; пятьдесят четыре, восемнадцать, три штуки на каждого; было два — стал один, видишь разницу или уже не видишь? Злая кровавая математика. Он остаётся на год, в котором его учат по ней считать. Если привязывать себя к чему-то большому, то и потеряешь ты действительно много; им всем хочется, чтобы Маджима считал себя пустым местом, но клятва слишком крепка и неделима, чтобы отнять и её. Она катится камнем по склону жизни, и он катится по инерции вместе с ней — он выходит сухим, он входит обратно в клан, он идёт по головам, набирает скорость, летит со свистом, срывает крышу, пробивает стену, пробивает дно.

Ему не страшно, больнее-то уже не будет.
Вот это заебись!

（僕たちの海は水たまりにかわり
青ざめた血だけが止まることも知らずに）
Пожизненное, думает Маджима, это не смертельно. Смертельный приговор — это не на всю жизнь. Тут не стоит однобоко смотреть на ситуацию, ха-ха! Смешно! Чё не смеёмся? Маджима заливается так громко, чтобы услышали все до единого; так звонко, чтобы достало до самого дальнего закутка самой унылой камеры. Чтобы всегда можно было услышать, где он. Маджима и залезет повыше, чтобы было видно абсолютно всем.

Чтобы он с лёгкостью Маджиму нашёл — и со всем этим наконец покончил.

遠い記憶の中にお前を見る
как оказалось, у меня есть много, что сказать относительно этих двоих! и это я ещё старался быть кратким.
НО НЕ ВЫШЛО
если по заявке показалось, что со стороны маджимы есть только фрустрация и чувство долга, то это не совсем так: и то, и другое есть в наличии, но хочется поисследовать и дни до покушения на клан уэно сэйва, где они молодые, шутливые и им всё легко, дать им побыть мелкими и тупыми, тусить и всячески бондиться. некоторые сырые хэдканоны уже имеются, но одному это придумывать неинтересно. давайте заполним пробелы, оставленные ргг студио, и попробуем вместе решить, как эти двое всё-таки познакомились и закорешались.

честно скажу, я сам не играл ещё четвёртую и пятую, поэтому стараюсь на данный момент особенно не спекулировать касательно их динамики после воссоединения, но это не значит, что меня это не интересует. основные события сюжета я знаю, ключевые (для себя) сцены посмотрел, надеюсь, поскорее подтянусь хотя бы просмотром всего прохождения. так что имейте в виду, что рано или поздно я захочу поиграть и что-нибудь по пост-гейму четвертой, пятой и вообще всем, что было между концом пятой (поплачем по кирю) и седьмой, так как тема переосмысления старого, принятия нового, постепенное разделение саэджимы из прошлого, саэджимы, с которым маджима разговаривал 25 лет в своей голове, и нынешнего саэджимы мне важна. и совместный бэйбиситтинг дайго, конечно, куда без этого.
КОРОЧЕ
ну и обязательные предупреждения из предыдущей заявки: в большинстве случаев пишу очень (и я имею в виду ОЧЕНЬ) медленно, размеры текста от 2,5 до 5 тысяч символов, до регистра не приёбчив и, естественно, никого за скорость отписи не пинаю. аналогично, как писал выше для кирю: маджима ждал братана четверть века, и я подожду. посоветую только сразу придти с примером поста куда угодно, откуда угодно.

ничто не критично — полноценная роль или игра в альте, жить смешно или умереть грешно в отыгрыше. разве что взаимоотношения хотелось бы близкие, но всё-таки братские, не раскачивайте лодку. потому что если раскачаете, то будет плохо, и плохо будет всем. могу вам и в глаза это сказать, готовы приехать послушать? не думаю, что на ролевочках вообще найдётся кто-то, кого бы интересовал пейринг на самом-то деле (как и роль в принципе...... но мы не об этом), но наблюдаю на него довольно активный спрос что в восточном, что в западном филиалах фандома, соу, йеах. лучше без этого.

выходи из тюрьмы, кёдай!!!!!!!

пример поста;

Даже если закрыть глаз, свет фонаря мажется по сетчатке пятном. Если уйти, непрошеные слова всё равно мажутся навязчивым импульсом.

Почему всегда так.

Если спросить себя: это всегда пот, всегда ком в горле, шум в голове, гул в висках, бесполезный сердечный мешок, который не получается остановить — это он, всё, из чего он состоит. Всегда возвращается к этому, по кругу, в "дом". Рубашка снова липнет к телу, его контур заканчивается там, где начинается холодный речной воздух; ход мысли заканчивается там, где начинаются вопросы. Вопросы не кончаются.

Нет роскоши бить наотмашь, бежать по прямой, получать прямые ответы. Некоторые мосты нельзя пересечь не опиздюлившись. Некоторые дороги нельзя перейти в принципе. Нельзя зайти за некоторые линии, не отправившись нахуй с поля. Маджима сворачивает с больших улиц в закоулки, от лучей стороннего взгляда; Сотенбори выучил его вот так танцевать. Маджима ненавидит танцевать, себя и Сотенбори.

Это всегда мелочи, крохотные детали, полутона — места, где он, может быть, оступится. Где он скорее всего оступится. Там, где всё определённо наебнётся — по той же причине, по которой он выбрасывает в мусор пакет с уликами или по которой подбирает выброшенные меморабилии. Зачем, почему. Если спросить себя, получишь ответ: ну и пошло всё в пизду. Это неверный ответ не на тот вопрос, но это всё, что получается сказать.

Часы — в кармане. Часики — тикают.

Было как-то честнее — с настоящими оковами на руках, цепи, металл, бетон, кровавые сопли, вот это всё. Постоянство. Когда Маджима лежит на полу, иногда получается вернуться к уверенности в завтрашнем дне.

Сейчас он ляжет и соберётся. Всегда собирается. Должен собраться. Сейчас он поднимется, откроет дверь, забьётся в тот угол, в который всегда забивается и—

Сначала это запах дыма, прорезавшийся сквозь речную сырость. Затем — силуэт у окна, в свете вечерних огней над водой, отражающихся в ней. Это сигарета в чужой руке, и собственный учащённый пульс, напряжение в мышцах, сжатые зубы, насильственный выдох через нос, убитый в зародыше порыв. Он стоит к Маджиме спиной, единственный в этом городе человек, который может себе это позволить.

Ждёт первое па.

— Сагава… хан?

Поделиться42023-09-11 13:13:25

Автор: спамер
ярый спамер
Сообщений: 45318
Уважение: +13

неактуально

naganohara yoimiya; genshin impact
звёздное небо над царством безмятежной вечности вспыхивает традиционными фейерверками и ёимия — самый яркий из них. искрящийся огонёк радости в её глазах способен зажигать сердца людей, безвозвратно утративших веру в завтрашний день.

так уж получилось, что семья наганохара издревле славится уникальным процессом производства пиротехники. они плотно сотрудничают с местными кузнецами, периодически оставляя заказ на обработку необходимых материалов к грядущему фестивалю. соответственно, с кланом каэдэхара их объединяет давнее знакомство, которое в детские годы принято называть дружбой. казуха ещё помнит ту маленькую девочку, робко выглядывающую из-за отцовской спины. в этих очаровательных янтарных глазах постоянно мелькало неподдельное любопытство. во что поиграем сегодня? он старше на три года, а потому вынужден исполнять роль заботливого брата, пока родители заняты обсуждением технических нюансов.

следует признать, что именно ёимия помогла пережить последствия той роковой дуэли, после которой молодой ронин окончательно замкнулся в себе и вынужденно ступил на тропу мести, желая любыми доступными способами пресечь охоту на глаза бога.

она укрывала его от комиссии тэнрё; с огромным энтузиазмом отвечала на письма, приходившие из лагеря сопротивления на острове ватацуми.

и, наконец, с трепетом в сердце, нашла в себе силы, чтобы проводить казуху в это длительное путешествие.

может быть, луна прекрасна, только потому что она так далеко—?
да, всё верно, заявка рассчитана на тех, кто заинтересован в пейринге. у меня завалялся небольшой список хэдканонов, который позволит нам стать чуточку ближе.
касаемо требований. было бы неплохо взглянуть на любой из ваших постов, дабы рассчитать степень совместимости. если спросите о моём минимуме, то это: лапслок, третье лицо, от трёх до семи тысяч символов, один/два поста в месяц. обычно я придерживаюсь размеренного темпа и стараюсь не набирать кучу эпизодов.
согласен поддерживать общение вне проекта, но телегой на данный момент не располагаю. прошу понять и простить!
[indent] по оставшимся вопросам можете смело теребить меня в лс.
пример поста;
мягко шелестящие бирюзовые волны плавно покачивали корабль, лениво движущийся вглубь зелёных гор. тёплый лёгкий ветерок приятно обдувал сонное лицо, пока ослепительный свет, излучаемый тропическим солнцем, нещадно слепил глаза. сомнений нет, совсем скоро алькор причалит к берегами небольшого портового городка, расположенного где-то в южной части пока ещё неизведанной территории сумеру.
утомительное путешествие подходило к концу: об этом можно было узнать из осторожных перешёптываний, возникших среди членов команды, которыми, кажется, теперь переполнялась вся палуба. и куда только смотрит капитан? впрочем, никому не помешает лёгкая встряска или хотя бы познавательная прогулка, поскольку простой судна обещал занять от двух до четырёх дней.

всё ещё закрываясь рукой от знойного солнца, казуха попытался прикинуть перспективы пребывания на борту, однако не смог, посчитав, что высадка на сушу станет идеальным решением в сложившейся ситуации. ему не хотелось пренебрегать уникальной возможностью знакомства с бытом местного населения, насыщенными пейзажами и впечатлениями, кружащими на ветру, словно падающие лепестки молодой сакуры. он неторопливо поднялся на ноги, не став дожидаться, когда корабль встанет на якорь — процедура, совершенно не требующая его участия. окинув взглядом неприметный мостик, юный ронин лишь махнул прощально рукой, повернув голову в сторону горделиво стоящей у штурвала бэйдоу: — ну, мне пора. - с этими словами каэдэхара бесшумно ретировался восвояси, оставляя экипаж на попечении чем-то воодушевлённого командира.

порт-ормос — самая обычная торговая пристань, коих наберётся достаточно по всему тейвату, ничего особенного. именно такими были первые впечатления казухи, который задумчиво осматривался по сторонам, пытаясь уловить витающую вокруг него атмосферу. тяжёлый влажный воздух наполнял лёгкие привычным запахом соли и водорослей. на какое-то мгновение он даже почувствовал, будто оказался у берегов острова наруками, находившегося не более, чем в несколько тысяч километров отсюда. слишком близко. стремительные мысли мгновенно переносили разум на любое расстояние, при этом, не разрушая связь с реальностью.

вместо лестницы перед ним тянулся деревянный настил, закручивающийся спиралью и ведущий на верхнюю площадку города. отсюда можно было рассмотреть не только величественные фрегаты, но и множество одиноких лодочек, пришвартованных к причалу своими владельцами. повсюду кипела жизнь, создавая странное мнение о том, что люди не покидают это оживлённое место даже глубокой ночью.

пока цепкие взгляды незнакомцев выискивали здание местной гостиницы, каэдэхара задумывался над ценностями окружающего мира. податься ему, откровенно говоря, некуда, а монет в кошельке завалялось всего ничего. ситуацию ухудшало отсутствие информации о достопримечательностях незнакомой страны, ведь без этого куда сложнее заниматься поисками новых смыслов и вдохновения. в итоге привыкшему жить в постоянной гармонии с природой ронину, приходилось наслаждаться видом на бухту, за которой простиралось бескрайнее море.

увлечённый собственными мыслями казуха, не сразу заметил зелёный листок, безмолвно упавший на худое плечо. он торопливо взял его в руку, принявшись скучающе рассматривать, после чего, словно ужаленный, одним лёгким движением вскочил на перила, прикрывая глаза: монотонная мелодия, подобная лёгким всплескам волн, звучала крайне осторожно, исходя из самого сердца города, струясь и превращаясь в весело звенящие ручейки. сознание благоухало, а в груди странствующего самурая разливалось необъяснимое чувство радости. ветер приветливо колыхал длинные пряди пепельно-платиновых волос, раздувая паруса уходящих вдаль кораблей.

однако музыка, наконец, поутихла, листок ласково сорвался с тонких губ, стремительно опускаясь всё ниже по встречным потокам влажного воздуха. казуха равнодушно оглянулся, ощущая чужое присутствие. хоть здесь и хватало снующих вокруг зевак, ни одному из них не было дела до гостя, явившегося откуда-то из далёких земель.

— нужна моя помощь?

Отредактировано спамер (2023-09-21 15:07:54)

Поделиться52023-09-18 18:50:11

Автор: спамер
ярый спамер
Сообщений: 45318
Уважение: +13

delilah copperspoon; dishonored

Beware the wolf always, but trust the witch
and the sugar-crash, the star-lore and wind

В отличие от остальных убогих, тебе в этой жизни что-то положено.

Скалишь зубы, прячешь за спиной стёртые в кровь руки - знаешь, где твоё место. Молчать ты так и не научилась: это сделало бы твою жизнь легче, но лицо Джессамины смотрит на тебя с каждой стены, и её голос разносится эхом по дануолльским улицам - даже тем, на которые выбрасывают трупы. Мёртвых ты не считаешь - после похорон твоей матери никто из них не имеет значения, - но ты считаешь дни, которые должны быть твоими. В основном: учишься различать ядовитые растения от употребляемых в пищу и разделывать китовье мясо. Спишь на детских койках и донашиваешь оставшуюся от мёртвых обувь, которая каким-то чудом оказалась тебе по размеру, пока Джессамина заступает на императорский престол и принимает гостей в тронном зале, принадлежащем тебе. Грязь забивается тебе под ногти.

Когда по Дануоллу разносится новость о её смерти, ты ожидаешь облегчения. Тебя захлёстывает с головой ярость, потому что она обошла тебя даже здесь: скончалась быстро и у кого-то на руках. Тебе, конечно, не оставят даже этого.

Кисть ты берёшь в руки не от праздной скуки - чужие лица можно продать, и это кажется тебе хотя бы немного тебя достойным. Заводишь привычку разбирать личности на составляющие и приписывать каждой свой цвет - это, ты выясняешь, им всем невероятно льстит. Специально, впрочем, ты ищешь только Соколова - гений своего времени смотрит на тебя, как рассматривают куски мяса сомнительного качества, и впервые в жизни ты держишь язык за зубами. От него пахнет ворванью, красками и немного - порохом, и он вызывает у тебя по большей части раздражение, но ты почти не думаешь об этом, когда рисуешь.

Разумеется, Чужой говорит с тобой.
Это кажется тебе только естественным.

that shadows your cheeks with your lashes,
let the night swallow you whole again.

План не рождается в твоей голове спонтанно - не имеет ничего общего с вдохновением, накатывающим вместе с эмоциями от поцелуев и падающих на пол бригморского особняка мёртвых тел. Ты бы добилась своего в любом случае, но кости мёртвых китов, ломающиеся под твоими пальцами, просто упрощают тебе жизнь. Твои ведьмы смеются, собираясь вокруг умирающего смотрителя, шепчут ему ласково: тебе когда-нибудь было интересно, каково человечество на вкус?

Ты улыбаешься и продолжаешь делать лица.

Эмили Колдуин видится тебе бедным ребёнком - одиноким и мечтающим о доме. О возможности - власти - отомстить людям, забравшим у неё мать и её законное место. Разумеется, ты видишь иронию - ею остаются пропитаны твои первые наброски, которые ты сохраняешь из чувств исключительно сентиментальных, - но ты можешь больше этого. Достаёшь всё своё сочувствие и оставляешь его на холсте красками из Морли и Тивии. Рисуешь сострадание бережно и со всей доступной тебе нежностью.

В конце концов, ты понимаешь её лучше других. В конце концов, вы же семья.

Лучше других знаешь: ценность розы определяется её именем.
Я пишу без птицы-тройки (но имею нежные чувства к курсиву), в основном что-то в пределах 3-7к, иногда часто, но по большей части всё-таки не очень. Могу с большими буквами и могу без них, но мне очень важно, чтобы вы жали энтер между абзацами; от вас попрошу пример поста и любить Далилу (Делайлу? мне всё равно, ей-богу) так же, как её люблю я - нежно и с сильным желанием закатить глаза в череп. Ещё я ругаюсь в текстах и использую феминитивы, но это предупреждение на случай, если вас корёжит.

Остро нуждаюсь в чём-то с энергией these violent delights have violent ends и всех треков of montreal сразу. У Далилы менталити семидесятилетней старухи, которую обидела жизнь и которая отказывается с этим мириться, и я предлагаю смотреть на её персоналити через все картинки с "братва рвётся к власти" и "я себя не на помойке нашла". С каноном предлагаю обращаться в меру (или не в меру) вольно, книжки игнорировать (я не буду читать это) и при большом желании подёргать лор deathloop, потому что это прикольно, но это если вам тоже делать нехуй. Конкретных планов на игру у меня нет, вот такой вот я уебан, но хочу как-то красиво вгрызаться друг другу в глотки и, может быть, подёргать промежуток между первой-второй частями (или в целом что-то до doto, ну знаете, бикоз ов ризонс). Жду, люблю, надеюсь, все дела <3

пример поста;

Называй это отвратительно долгой дорогой домой, если хочешь: по трупам со вспоротыми изнутри животами и сгоревшим заживо старым друзьям — потрёпанный жёлтый кирпич и знакомые глаза, распахнутые в ужасе — старая история, даже если пустить её под нож и залить керосином. À votre santé — не-его-Логан расстроен, не-его-мать называет это так, щёлкает языком и прячет пистолеты; ожидаемо разочарован собственными ожиданиями от другого, предсказуемо будет удовлетворён только его пробитым черепом или разговором по душам — одно и то же в его случае, если существуют во вселенных постоянные, но Курт предпочитает альтернативу оборванной вендетте — находит это честным в этот раз, обходится малой кровью на зубах и бесконечным звоном в голове. Эта Линда ничего не замечает. Они успевают убраться оттуда быстрее, чем она вернётся домой.

(Она не его, само собой — он знает, знает, отношения между реальностями прозрачны и вылеплены из пепла, которым принято было посыпать голову. Господь бог не выдерживает критики: на твоей могиле дома — имя и набор эпитафий разной степени претенциозности, но с одинаковым чувством. И всё же.)

Каменные стены школы (здесь он смеётся, покачивается неудачно, в голову привычно бьёт запах серы, это предпочтительнее забитым бессмысленными лицами коридорам) носят имя Джин Грей в той же манере, что и побитые дождём надгробия, и от них тоже пахнет семейным склепом. Это хороший знак, впрочем: если осталось ещё, что заворачивать в коробку из цинка, это можно считать роскошью.

— Я не знаю тебя, — повторяет почти устало, хотя об этом она — безусловно — уже догадалась. Упирается ладонями в спинку кресла, цепляется хвостом за резную ножку, языком — за зубы. — Ты не знаешь меня тоже.

Она должна знать наверняка на этом этапе, так что он видит мало смысла в спиралях и петлях мёбиуса. Он здесь, в конечном счёте, чтобы поганить чью-то память — они все здесь за этим, то есть, в общей картине мироздания, неизбежность конца, к его стыду, оставляет его несколько склонным к нигилизму, но это забирается ему под кожу глубже, чем он рассчитывал — пускает когти куда-то в кости, застревает надёжно, отдирается — только с мясом и оседающим на языке раздражением. Не-его-мать смотрит пусто; её лицо ничего не выражает, и это всегда значит худшее. Курт догадывается смутно: он для неё меньше, чем был родной мертвец, но ей по большей части просто неловко, если эмоции ей вообще свойственны — её фальшивые сожаления рассеиваются одновременно с перспективой адамантиевых когтей под рёбрами, и она только поводит плечами. Смотрит в глаза в последний раз, внимательно и долго, кладёт ему руку на плечо и себе на язык — всю родительскую заботу: всегда лучше метить в голову — никого в этом мире ещё не останавливала дыра в сердце. Но это не значит, что нельзя заставить его кричать напоследок.

Он знает и без неё, конечно, но это приятно. Никто не понимает лучше матери.

— В моём мире, — склоняет голову к плечу и смотрит ей в глаза. В кабинете пахнет деревом и чужими духами, теперь, к тому же — его собственной кровью, но эти стены, он догадывается, уже видели это раньше. Портреты с пустыми взглядами и детские голоса за окнами — этот Ксавьер, он почти говорит, звучит как отличный парень. Есть или был — Курту без разницы, по правде, он заметил: мёртвые здесь не имеют привычки задерживаться под землёй надолго. Было бы приятно, если бы это относилось и к тебе тоже, но он знает лучше, чем мечтать о невозможном. Оставшиеся ему перспективы в разы понятнее. — Никогда не было Кэтрин Прайд. А если и была, то она не дожила до настоящего.

Здесь он медлит. Не специально — что-то мелькает за окнами. В её взгляде. Между линией плеч и пока-ещё-не свёрнутой шеей.

— Это скорее хорошая новость.

Конец света — в этом его основной недостаток — скучен до смерти, особенно когда дожидаешься его в одиночестве. Ему немного интересно, что она видит, когда смотрит ему в глаза: оборванные сожаления или, как он, просто ещё один разложившийся труп?

Он почти спрашивает.

Поделиться62023-09-21 15:08:39

Автор: спамер
ярый спамер
Сообщений: 45318
Уважение: +13

long gaby; the gray house

ну и как теперь, он драйвов, тот начальный
хахаль? или выхухоль он собачья?
я влажнею от мысли, что я ничего не значу.
что я часть семьи;
Стены в туалете - трещины да заусенцы. Одеяло на кровати - лимонные корки под спиной. Подоконник у грязного окна Перекрёстка - сквозняк под поясницу и шуршащие шаги; холодные пальцы, липкие ладони. Влажные языки.
Габи мажет фиолетовой помадой впалые ключицы, кусает мальчишеские кадыки, выливается хриплым стоном и похабными словечками за воротник. Габи вдруг нужная, может быть, для кого-то важная, а не
напичканная таблетками, оглушающая тишина.

— А ты старательный, —
смелости придаёт мокрый лоб и спазм горла; Слепой чувствует, как заходится сердце, толкает его изнутри рёбер. Ускоряется, и вот-вот вывалится на усеянный окурками пол четвёртой спальни. Он оправляет чулки на длинных ногах, пальцы изучают крамольную истину: тело горит. Тело требует внимания, и его внимания всегда не хватает.
Габи не страшно: она не боится ни собственной пустоты, ни лёгкого ума. Габи никогда не приглядывается и не угадывает чужих эмоций: стоит оказаться прижатой к ободку унитаза, решение на поверхности
- я красивая? - она крутится перед зеркалом, отражение скалится потрескавшимся, веснушчатым ртом, лопается пузырь клубничной жевательной резинки. Габи далеко не глупая; она яростная. И может быть, иногда ей даже хочется жить.

Кто-то груб. Кто-то неопытен. Кто-то до скрежета зубов нежен - Габи нравится, в равной степени не думать о последствиях; чем честнее, тем больше ударов - за порогом Серого дома оставлены горячечные попытки говорить «Нет», проще не жить прошлым, жить выдуманным, искажённым под свои потребности. Габи носит высокие каблуки и смотрит сверху вниз; опускается на колени, и смотрит снизу вверх.
Нещадящая, нещадная, нещадимая.
— Что хочешь ты, скажи, —
она забирается на колени Вожака; короткая юбка, чулки в сетку, поношенное нижнее бельё.
Габи до одури боится остаться наедине с собой.

предположим: однажды была девочка, и её сломали. сбили полюса и разозлили. однажды есть девочка, в которой сила - не красивая, углами наружу, паразитическая. в ней пусто и одновременно так тепло: девочка живёт ради себя, и любит любить. может быть, назло прошлому. может быть, в отместку будущему.
предположим: эти двое могут делить одно одиночество на двоих, когда скучно. эти двое не привяжутся. эти двое вовсе не существуют.
предположим: зарисовка на то и зарисовка, чтобы многое оставить за кадром. колесо сюжета попробуем раскрутить, как только появитесь. мне есть что предложить, только гляньте, бледный тот ещё лапонька.
* абсолютно всё обсуждаемо, взаимодействия и обстоятельства.
!!! перед непосредственным обсуждением, буду признателен пробному посту любой удобной тематики с вашей стороны. со своей — приблизительная манера письма, с которой придётся смириться, в зарисовке. это поможет исключить ряд проблем, сопутствующих несоответствию уровней и характера.
не ищу круглосуточного общения двадцать четыре на семь, ищу грамотного письма и понимания персонажа. категорически не обещаю «скорострельных» ответов на личные весточки и посты, так как большую часть моего времени бессовестно сжирает работа.
не могу привязаться к вам тенью и, тем более, не привязываю вас к себе. просто полюбите историю, и разделите её со мной.

пример поста;

иногда кожа глючит, говорит мне,
что именно я чувствую - подскакиваю от таких подсказок;
Кеды, зашнурованные друг об друга, висят на электрических проводах - Кагеяма поднимает голову и долго не отводит взгляда: сквозь тяжелые облака едва пробивается свет укатившегося за горизонт солнца, тренировки привычно заканчиваются за границей сумерек. Давно принято за данность - как последнему закрывать спортзал, так первому распутывать узлы волейбольной сетки; отдавая ключ школьному сторожу, каждый вечер склоняя голову в уважительному поклоне, Кагеяма снова и снова чувствует что-то помимо усталости, что-то тревожно поворачивающееся под рёбрами, толкающееся, растущее. И этот вечер не исключение - рядом снова маячит мальчик на пружинах, поддевает носком камень с дороги, лёгким тычком отправляет его в сальто-мортале, и Тобио вдруг слышит едва уловимое: под грудиной ведь тоже что-то крутится, мельтешит, подпрыгивает, роится довольным урчаньем от одного присутствия. Глупость. И глупый Кагеяма толкает перед собой велосипед - сначала Хинату замыкает секунды на три, на зрачках сеточка недоумённого «Он мой же?», а потом вдруг отпускает, разворачивает на триста шестьдесят, грудь колесом вспучивается и на выдохе словно все слова вселенной высыпаются, обо всём и ни о чем сразу; Кагеяма честно пытается слушать, и снова необдуманно предпринимает попытку не взбеситься - Хината, заткнись уже! - под опущенными веками расцветают разноцветные пятна: то ли солнечные ожоги, то ли чёрные дыры.

Старшая школа Карасуно пререкается с ним разными голосами: ухает, рычит, смеётся. Боится. Смущается. Дёргается, и Кагеяма делает взмах: крыльев за его спиной нет, но перед глазами хирургически выверенные линии:
— Ты можешь прыгать выше, —
говорит он, и снова делает пас выше привычного. Даже остановившись в шаге от победы на весеннем турнире, они не ломаются: следующий сезон обещает быть. Сезон? Следующий? Кагеяма трясёт головой, чувствует, как кожа лопается на локтях. Смесь асфальтной крошки и крови противно шипит, ш-ш-ш-ш, Кагеяма снова и снова трясёт головой в попытке остановить зычно вращающийся вокруг мир; в реальность возвращает человеческий вой, комками вываливающийся изо рта мужчины, перемазанного слезами, соплями и страхом. Кагеяма вопросительно нагибает голову, и только потом - горло отчаянно сопротивляется кислороду - в фокус попадает рыжая макушка, рука вывернутая под неестественным углом - Хината впервые умудряется открыть рот, но не произнести ни слова.
Как набирал 1-1-9, Тобио не помнит. Помнит лишь вдруг не свет, а мглу.

— Эй, прекращай сдерживаться! —
осознание, что мир существует за пределами волейбольной площадки приходит не постепенно (как хотелось бы), а наглым, борзым ударом в грудь.

— А что плохого в короле? —
Кагеяма не находит смелости признаться себе, что вот так обивать пороги больной палаты - а дверь закрыта, черт побери, закрыта - не эгоистичное желание убедиться в том, что будущий сезон всё-таки случится. В том, что всё нормально. В том, что это просто воспалённый мозг нарисовал много всякого ненужного, излишнего. Мужчина, находившийся за рулём автомобилям, складывается в поклоне, цепляется за рукава пыльной куртки. Рот заполняет вкус соли; Кагеяма уходит из больницы сразу же - смотреть в глаза уменьшенной копии Хината Шоё невероятно стыдно: почему?
И пусть тревожит, пусть нарочно нарушает:
бесконечно долгие дни начинают свой бег. Интересно, для Хинаты время тоже замедлилось?

— Идиот, ты нарываешься? —
Кагеяма долго думал на тем, что сказать. Не получилось.
Тишина, взвинченная до предела, касается щёк и холодных ладоней. На твоём месте должен быть я, - не произносится, но лопается в воздухе больничной палаты, вдруг ставшей пустой. Голоса команды грохочут в коридоре, Нишиноя что-то доказывает Азумане, так быстро тараторит, словно каждый из них стремится заполнить собой ту брешь, образовавшуюся пару дней назад.

— Бессмертным себя возомнил? —
Кагеяма делает шаг вперёд, дверь с нарочитым грохотом захлопывается за спиной.
Был скрип, стал треск. Взгляд падает в молоко перевязок и гипса, и желание уйти возрастает в стократ.
Блядь.

Поделиться72023-10-04 11:45:55

Автор: спамер
ярый спамер
Сообщений: 45318
Уважение: +13

alexander joseph «lex» luthor; smallville

"Привет, Кларк", сперва говорит - Лекс очень вежливый всегда, "давай я решу твои проблемы".

А, нет, конечно: вообще-то он сказал немного не то; Кларк дорисовал за него междусловие, недосказанное да зашоренное, - потому что тоже вежливый ну очень. Кларку с участия такого немного (много, сильно) неудобно: где он, потому что, а где Лекс. Папа с мамой наказывали верно, что люди все (ну, на Земле точно) пред небесами равны; Кларк кивал поначалу - а потом в облаках оказался сам; Кларк кивать им продолжил, зная прекрасно - если того Лекс захочет, то небеса сравняются с землёй.

Лекс найдёт способ.

Лекс его оплатит.

Оплатить и откупить любые проблемы Кларка Лексу настолько по карману, что даже неудобно - за себя. Он хлопает Кларка по плечу и напоминает, что ему несложно; улыбается тепло, но раздосадованно, когда Кларк в очередной раз отказывается от его помощи. Лекс смотрит на Кларка с участием, слушая внимательно, как тот ему рассказывает про школу; про друзей; про популярную девочку, которая ему "ну нравится, но не прям, чтобы сильно". У Лекса, разумеется, цифры в голове, расписания и заметки; Лекс выслушает Кларка внимательно, проводит его до порога (предложит своего водителя - для галочки; Кларк всё равно откажется),
а затем хлестнёт скотча в бокал,
сожмёт челюсть
и примет входящий от отца.

Кларк честно не понимает, чем он Лексу так интересен. Кларк, отмечает Лекс, как щенок: не самый наблюдательный, во многом слепой, и очень, очень добрый; сравнения этого Кларк тоже не понял. Не замечает он и зависти в глазах Лекса, сидя у Кентов за семейным столом, твёрдо уверен, что проблемы Лекса с отцом решаемы абсолютно, а так же совсем не знает того, как Лекс вспоминает мать, младшего брата.

Кларк не в курсе, но Лекс своего младшего брата убил - своими руками.

Кларк не в курсе, но Лекс людей убивал и дальше - чужими руками.

Кларк не в курсе, но хорошим Лекс пытается быть до облысения (ха-ха, супер_шутка) сильно; пытается, и получается хуёво.

Доброты Лексу, ну, по генофонду, наверное, не перепало. Одно время, вот, пыжился доказать обратное - чтоб отцу поднасрать, не иначе. Потом - потому что теперь он общается с Кларком, а Кларк ему - как брат, - младший, - нужно приводить ему достойный пример. А потом. Ну. Что потом. Потом признался: себе да ему, - что Кларк добрый - настолько, трогательный - настолько, не по-человечески хороший - настолько, что Лекс с ним по-другому не хочет.

Лекс много чего не хочет. Например - давать утонуть тайне своего спасения. Или же странностям, окружающим очень хорошего Кларка. Лекс Кларка обманывать не хочет - и называет скрытый от обслуги архив в своём доме "недосказанностью".

Кларк не спрашивает, собирает ли Лекс на него материалы.

Кларк не спрашивает, приставил ли Лекс наблюдение к его дому и школе.

Обмана, значит, нет.

Лекс не очень хороший. Но Кларк ещё об этом не догадался.
что, собственно, за прикол - а вот!!!! люблю приколы!!! я очень люблю версию смоллвилльского Лекса и очень хочу отыграть на эту тему много всякого интересного. тучу чего хочу, вообще-то. например, слепить из двух вселенных (собственно, sv и maws; да, maws тоже - штука лёгкая, необычная и суперская) что-то своё. однако ежели хотите взять для образа что-то из комиксов (игр? он там был?), то против не буду - главное, чтоб вы были согласны на вайб.

вайб следующий: злодей и супермен начинали, как друзья, ещё с тех времен, когда злодей был (ну не прямо чтобы) не злодеем, а супермен - ещё совсем мальчишкой, который только начинает разбираться в себе и своих силах. скажу сразу, что пересматривать весь сериал необязательно - у смоллвилля МАКСИМАЛЬНО эпизодическое повествование, оттого достаточно будет нескольких серий, чтоб поймать как раз таки вайб, а дальше пробелы можно закрыть вики. ну или реально посмотреть пару сезонов. на ваш вкус.

по внешности! и графике в принципе! что хочешь ваще!!!!!!! можешь не-лысого, но по секрету скажу, что лысых я люблю.

по игре! обещать могу точно флафф и драму в ключе "ARE YOU INTERESTED IN WHO I AM OR WHAT I AM TELL ME LEX I THOUGHT WE WERE FRIENDS", романтику вот не обещаю (но все в ваших руках вдруг соблазните). так же я люблю и могу в комедию, поэтому было бы круто брать эпизоды в стиле типичный выходной в смоллвилле.

ну а теперь про общее. к обстоятельствам, при которых я преждевременно скажу до свидания, относятся: ролевая ревность, нужда в постоянном общении, частые заторы в игре.

ситуация с постами следующая: пишу малышей от 2к и выше, с большой буквы, могу с оформлением могу без (я иногда подстраиваюсь под сои потому что такая вот я подлизалка). спидпостинг не обещаю, но пост раз в неделю точьна будет.

пример поста;

Находясь на распутье важно для нахождения правильного пути заглянуть в себя, дескать только пропустив проблему через призму внутреннего конфликта является возможным заново уверовать в судьбу и смело шагнуть навстречу единственно возможному в данном конкретном пласте реальности исходу. Генос внутри может разглядеть лишь серийный номер и нечищенный core i5, соответственно шагнуть он может только нахуй.

Молиться наставнику на решение - и проблем своих, и себя, как ячейки в социуме, наляпистой, как паровозик из лего от пятилетки, - можно не только мысленно, но и вслух. Генос говорит ему: "Простите меня, учитель", будто сидят они на исповеди, а не в гостиной, ожидая сантехника. Дело в том, что Генос обычно столь тривиальными вещами занимался сам; ему повязки с инструментами на поясе не нужны - ключи все встроены в запястье вместо перочинного ножа. Ну, обычно встроены. Сейчас Геноса собрали по частям: разбросанным и закопченным, спизженным и одолженным, найденным - в кучах мусора, оставшихся от базы профессора Бофоя.

От доктора Кусено, потому что, не осталось уже ничего. В ассоциации передали, что вещи уцелевшие лежат на сохранении, подойдите, мол, заберите.

Генос забирать ничего не торопится.

За эту неделю в их доме не было грязной посуды, по полу не валялось ни одного носка, а гарнитур в кухне сиял ярче солнца (ибо что такое солнце перед его наставником). Генос много чем занимался - в хозяйстве всегда так. Генос, ну, правда много чего делал, только не того, что нужно.

Что делать нужно Генос не знал.

Можно отомстить, неясно только, кому. В теории можно всем. В теории, - опять же, - воздастся за всё должно каждому. Генос думает, собирая собачьи какашки по лужайке, что абсолютно похую, кто именно и когда воздаяние принесёт, а тем более - кому. Генос однако герой, в обучении находится - у героя, соответственно, данную цепочку необходимо немного скорректировать.

Например, можно мстить всем монстрам. Злодеям там ещё, безумным учёным, пришельцам. Первопричины выяснять - оно долго и нудно, казалось бы, а нужно, так учитель говорил (вроде бы). Его учитель - это не какое-то ссыкло ебливое, а уважаемый и вдумчивый человек, который может и ебёт порой наугад, но делает это вдумчиво. Геносу останется лишь помогать ему, в бою и в быту.

Ну, звучит как вариант.

— Я вернулся, - устраивая свою обувь к самому краю, Генос не заметил в прихожей ни одной отсутствующей пары, — учитель, Вы определились с тем, что хотите на ужин?

Не надо калибровать сенсоры, чтобы достоверно понимать, что от псины воняет, а отпечатки её лап в коридоре необходимо отмыть как можно скорее. Генос смотрит на грязное животное взглядом тяжёлым, но ничего не говорит.

Генос всю неделю так молчалив, что немного, наверное, страшно.