паша для джима то ли младший брат, то взрослый сын, которого хочется трепетно со всей его открытостью к окружающему миру и о б е р е г а т ь. паша — яркое кудрявое солнышко всея "энтерпрайз", юный вундеркинд, который вписывается в их команду и в жизнь джима так словно он там был с самого начала.

паша смотрит так доверчиво, так восторженно на своего капитана, тянется к нему всей собой, в академии таскается за ним по пятам, и джим... джим пускает его дальше, ближе... потому, что помнит себя таким же вот мальчишкой, слишком гениальным для сверстников, слишком юным для взрослых... только не такого вот трепетного, выжженного всего напрочь напалмом, с трудом собравшего себя по кускам после тарсуса iv...

и потому, он не дает паше сомневаться в себе, никогда не задевает его на тему юного возраста, кропотливо следит, чтобы на встречах команды по четвергам, он не пил алкоголь и дает топорные, но все равно работающие советы по пикапу...

они с хикару и леонардом берут над мальчишкой шефство, не давая его внутреннему солнышку сгореть во тьме стремительно взросления. паша — особенный, невероятный ребенок, и джим обещает себе, что будет беречь его столько сколько сможет, чтобы пашка и дальше видел мир, куда лучшим, чем он есть на самом деле!

---

есть фики, которые следует точно прочесть, прежде, чем вписываться в авантюру и брать пашу:
- к прочтению обязательно № 1
- к прочтению обязательно  № 2
- к прочтению обязательно  № 3
- к прочтению обязательно  № 4

ибо и моя канва и сюжет частично основываются на них!

сразу оговорюсь и предупрежу, чтоб не было после недоумений: да, кирк из «ребута», с оригинальной серией, я, к моему величайшему сожалению, не знаком, и мой джим, по большей части, основан будет у меня миксе первого, частично, может быть, начала второго фильма «перезагрузки» и на указанных выше фиках...

о постах: лапслок (хотя могу и в классику), посты от 5к, в последнее время стал избегать птицы-тройки, но если без нее никак, то вспомню, обожаю всякое разнообразное оформление в постах ([], {}, //, _), а так же гиф, цитаты. пишу в ответ не чаще 2 раз в неделю по пятницам и субботам, и вот с этим придется смириться,не очень хорош в экшен, но обучаемый, но зато люблю в стекло и драму, но зато очень коммуникабельный и общительный, дам после сообщения в гостевой мессенджеры, почту, номер мобильного телефона!

Пример моего поста

он тихо, надсадно выдавливает из себя извиняюще-затравлено и ни чуть не лукавя, потому, что правда в том, что спок никогда от него не прятался, так же, как и он сам открыл мужу все тайные сокровенные [даже те самые, о которых предпочитал не думать со своих пятнадцати, все еще пытаясь оставить тарсус и все, что там случилось позади].

сэмэрикатомнаталикэвинмалышка...
дайте мне умереть!
и
нетнетнет

он точно не станет сейчас вот прямо скатываться в эту бездну. просто не может себе этого дозволить. не здесь. не при споке, который смотрит на него так же, как тогда в амфитеатре академии, когда они впервые схлестнулись.

отмотатьпопробоватьснова...

но спок его не помнит // но спок его видеть не желает, выбивая из под ног джима все то незыблемое, на чем зиждется его мир последние несколько лет] уголки своей души, себе оставив только собственную неуверенность в том, что не наступит однажды день, когда спок оставит его, как все в его жизни, кроме леонарда каким-то чудом все еще поддерживающего его, ставшего ему тем самым истинным старшим братом, которым никогда не желал стать сэм:
— я не знаю, как это заблокировать, мы всегда были открыты друг для друга. все три с лишним года... никаких тайн... никаких секретов, — горько шепчет сокрушенно, снова поймав его взгляд и...

наталкивается лишь на глухую чертову стену...

чрез которую ему сколько не бейся [ломая крылья белоснежные до хрустя в костях слишком ломких_тонких // а он ведь так старался их отрастить заново (находил снова и снова скрытые резервы, щеголял улыбками яркими_солнечными_приклеивал их на суперклей, чтоб сдирать в одиночестве после опостылом, не притворяясь лишь за дверями закрытыми наглухо забитыми гвоздями-сотками [чрез эти двери ломался сначала боунз... а после и спок... но только полувулканец знает в с ё  - знал всё], чтоб после ночами захлебываться в отчаянии горьком, просыпаясь в слезах с полувставшим членом и трясущимися руками - понимая, кодос все еще... там внутри... и никакая сила на свете не сможет его вырвать! спок смог // не сразу приручая его подобно зверьку дикому - он годами был так непреклонно нежен и терпелив и так невероятно сильно влюблен, что джим сдался... джим позволил себе на какой-то момент довериться - влюбился... расслабился... и что ж... вот она кара... расплата!), так стремился к тому, чтобы стать л у ч ш е // чище // правильнее. хорошим капитаном, лучшим другом, беззаветно влюбленным и приданым мужем], чувствуя как корежит мироздание от происходящего прямо вот сейчас в медицинском отсеке.

- отдыхайте, коммандер, вас никто не побеспокоит, - если кто и знает [знал, джимми,мальчик мой, знал, ты же помнишь!? он тебя не знает // он тебе не доверяет. ты для него лишь досадная о ш и б к а! как и был для меня! - смеется хрипло в голове белокурой капитанской голос кодоса, заставляя кирка сбиться с шага, споткнувшись, и прикрыв глаза, перевести дыхание] как сложно ему дается этот беспристрастный тон, то... ну он не помнит, а лен стоит напротив двери, сложив руки на груди, смотрит в глаза, не зная, что сказать [что ж... и такое тоже бывает, не так ли? хах! какая ирония, спок бы оценил... если бы помнил!]

- пойдем нажремся, а? - хрипло предлагает джим, потому, что во-первых, управление кораблем все еще на сулу, а хикару в этом уж точно хорош, а во-вторых... джим... джим просто не знает как еще ему с этим вот всем справляться, да и сможет ли он справиться... получится ли у него. должно. он знает, что д о л ж н о. он не вправе расклеиваться. он - капитан флагмана федерации. самый, черт побери, молодой капитан в истории объединенной федерации планет. он  все еще джеймс тиберий кирк и не имеет права на то, чтоб с л о м а т ь ся, чтобы там ни было.

но вот надраться так, чтоб тоже забыть [как будто бы у него получится // как будто бы... он сможет з а б ы т ь все то, что между ними было!]... это он точно себе позволит. позве звонка крису [пайк отведет взгляд, сочувственно поджав губы и тихо произнесет так, что джиму отчаянно захочется прижаться лбом к его плечу, позволив адмиралу забрать всего тревоги: "вы с этим справитесь, сынок, не даром же вы спок и джим!"]. после звукового душа. и обязательно треклятого ужина, которым пичкает его боунс, грозя всеми семью карами египетскими и гипо в шею вдобавок.

они уходят на самую непосещаемую обзорную площадку, к дендрарию, где забиваются под один из кустарников, прячась от всего экипажа с бутылкой почти, что контрабандного скагаранского виски и уж точно не говорят о рушащемся браке джима. они обсуждают статистику по забавным несерьезным повседневным травмам среди экипажа, а после и прошедшую миссию и тот факт, что адмиралтейство, скорее всего, заставит по возвращению на землю джима пройти ни через одно разбирательство из-за того уничтоженного пиратского корабля и потере потенциально важных разведданных.

засыпает кирк в каюте капитана, из которой переехал уже давным давно. на неразобранной койке в мятой форменке, и судорожно втягивая прохладный стерильный воздух... а не вулканские благовония... но в каюту, что он делил с мужем... ему теперь хода нет. как видимо и в жизнь того самого мужа, который... не желает иметь с ним чего общего. ведь джим - о ш и б к а.

джим не знает каким был его отец // джим знает только, что тот спас восемьсот жизней, включая его собственную [ему об этом не устают напоминать все кому не лень с самого его рождения и до сих пор!] // джим знает, что они похожи внешне настолько, что его мать в итоге это привело в психиатрическую лечебницу, а ему самому пришлось еще в двенадцать покинуть собственный дом // в пятнадцать лишится старшего брата на тарсусе и заработать столько ментальных шрамов, что они под кожей перестанут зудеть только, когда он сдохнет, да вдобавок последних крох собственного так и не сложившегося д е т с т в а, которого у него просто не было // потому, что он родился, когда его отец у м е р // потому, что никто и никогда не видел в нем джима кирка, лишь джорджа...

и джим рвет жилы... джим снова и снова старается не облажаться [но делает это так часто и обстоятельно, что в итоге от него отрекаются все и вся: не то, чтоб его это у д и в л я л о!]. а потом появляется пайк // а потом... потом, у джима почти что появляется "отец", который видит в нем не только призрак погибшего капитана, но и самостоятельную личность и дает ему шанс, пусть и вступает кирк-младший в звездный флот только потому, что никогда не мог противостоять вызову и чтоб доказать - он не свой собственный отец!

они встречаются, когда уже обоим по тридцать. глаза в глаза. такие же яркие слепяще синие-синие. отец и сын: ровесники по возрасту, одинаковые во всем даже в званиях капитанских. совершенно не знающие ни черта друг о друге. о том, какими они были бы... и какими они стали. потому, что снова чертова аномалия... червоточина или какая-то еще хрень...

но когда "энтерпрайз" поднимает на борт спасательную капсулу, посылающую сигнал "май дей" никто из экипажа и уж точно капитан не представляют, что они вытащат из неё испуганного и дезориентированного джорджа кирка из совершенно другой вселенной, в которой автопилот на "кельвине" сработал и джордж успел спастись.

---

есть фики, которые следует точно прочесть, прежде, чем вписываться в авантюру и брать джорджа:
- к прочтению обязательно № 1
- к прочтению обязательно  № 2
- к прочтению обязательно  № 3
- к прочтению обязательно  № 4

ибо и моя канва и сюжет частично основываются на них!

сразу оговорюсь и предупрежу, чтоб не было после недоумений: да, кирк из «ребута», с оригинальной серией, я, к моему величайшему сожалению, не знаком, и мой джим, по большей части, основан будет у меня миксе первого, частично, может быть, начала второго фильма «перезагрузки» и на указанных выше фиках...

о постах: лапслок (хотя могу и в классику), посты от 5к, в последнее время стал избегать птицы-тройки, но если без нее никак, то вспомню, обожаю всякое разнообразное оформление в постах ([], {}, //, _), а так же гиф, цитаты. пишу в ответ не чаще 2 раз в неделю по пятницам и субботам, и вот с этим придется смириться,не очень хорош в экшен, но обучаемый, но зато люблю в стекло и драму, но зато очень коммуникабельный и общительный, дам после сообщения в гостевой мессенджеры, почту, номер мобильного телефона!

Пример моего поста

он тихо, надсадно выдавливает из себя извиняюще-затравлено и ни чуть не лукавя, потому, что правда в том, что спок никогда от него не прятался, так же, как и он сам открыл мужу все тайные сокровенные [даже те самые, о которых предпочитал не думать со своих пятнадцати, все еще пытаясь оставить тарсус и все, что там случилось позади].

сэмэрикатомнаталикэвинмалышка...
дайте мне умереть!
и
нетнетнет

он точно не станет сейчас вот прямо скатываться в эту бездну. просто не может себе этого дозволить. не здесь. не при споке, который смотрит на него так же, как тогда в амфитеатре академии, когда они впервые схлестнулись.

отмотатьпопробоватьснова...

но спок его не помнит // но спок его видеть не желает, выбивая из под ног джима все то незыблемое, на чем зиждется его мир последние несколько лет] уголки своей души, себе оставив только собственную неуверенность в том, что не наступит однажды день, когда спок оставит его, как все в его жизни, кроме леонарда каким-то чудом все еще поддерживающего его, ставшего ему тем самым истинным старшим братом, которым никогда не желал стать сэм:
— я не знаю, как это заблокировать, мы всегда были открыты друг для друга. все три с лишним года... никаких тайн... никаких секретов, — горько шепчет сокрушенно, снова поймав его взгляд и...

наталкивается лишь на глухую чертову стену...

чрез которую ему сколько не бейся [ломая крылья белоснежные до хрустя в костях слишком ломких_тонких // а он ведь так старался их отрастить заново (находил снова и снова скрытые резервы, щеголял улыбками яркими_солнечными_приклеивал их на суперклей, чтоб сдирать в одиночестве после опостылом, не притворяясь лишь за дверями закрытыми наглухо забитыми гвоздями-сотками [чрез эти двери ломался сначала боунз... а после и спок... но только полувулканец знает в с ё  - знал всё], чтоб после ночами захлебываться в отчаянии горьком, просыпаясь в слезах с полувставшим членом и трясущимися руками - понимая, кодос все еще... там внутри... и никакая сила на свете не сможет его вырвать! спок смог // не сразу приручая его подобно зверьку дикому - он годами был так непреклонно нежен и терпелив и так невероятно сильно влюблен, что джим сдался... джим позволил себе на какой-то момент довериться - влюбился... расслабился... и что ж... вот она кара... расплата!), так стремился к тому, чтобы стать л у ч ш е // чище // правильнее. хорошим капитаном, лучшим другом, беззаветно влюбленным и приданым мужем], чувствуя как корежит мироздание от происходящего прямо вот сейчас в медицинском отсеке.

- отдыхайте, коммандер, вас никто не побеспокоит, - если кто и знает [знал, джимми,мальчик мой, знал, ты же помнишь!? он тебя не знает // он тебе не доверяет. ты для него лишь досадная о ш и б к а! как и был для меня! - смеется хрипло в голове белокурой капитанской голос кодоса, заставляя кирка сбиться с шага, споткнувшись, и прикрыв глаза, перевести дыхание] как сложно ему дается этот беспристрастный тон, то... ну он не помнит, а лен стоит напротив двери, сложив руки на груди, смотрит в глаза, не зная, что сказать [что ж... и такое тоже бывает, не так ли? хах! какая ирония, спок бы оценил... если бы помнил!]

- пойдем нажремся, а? - хрипло предлагает джим, потому, что во-первых, управление кораблем все еще на сулу, а хикару в этом уж точно хорош, а во-вторых... джим... джим просто не знает как еще ему с этим вот всем справляться, да и сможет ли он справиться... получится ли у него. должно. он знает, что д о л ж н о. он не вправе расклеиваться. он - капитан флагмана федерации. самый, черт побери, молодой капитан в истории объединенной федерации планет. он  все еще джеймс тиберий кирк и не имеет права на то, чтоб с л о м а т ь ся, чтобы там ни было.

но вот надраться так, чтоб тоже забыть [как будто бы у него получится // как будто бы... он сможет з а б ы т ь все то, что между ними было!]... это он точно себе позволит. позве звонка крису [пайк отведет взгляд, сочувственно поджав губы и тихо произнесет так, что джиму отчаянно захочется прижаться лбом к его плечу, позволив адмиралу забрать всего тревоги: "вы с этим справитесь, сынок, не даром же вы спок и джим!"]. после звукового душа. и обязательно треклятого ужина, которым пичкает его боунс, грозя всеми семью карами египетскими и гипо в шею вдобавок.

они уходят на самую непосещаемую обзорную площадку, к дендрарию, где забиваются под один из кустарников, прячась от всего экипажа с бутылкой почти, что контрабандного скагаранского виски и уж точно не говорят о рушащемся браке джима. они обсуждают статистику по забавным несерьезным повседневным травмам среди экипажа, а после и прошедшую миссию и тот факт, что адмиралтейство, скорее всего, заставит по возвращению на землю джима пройти ни через одно разбирательство из-за того уничтоженного пиратского корабля и потере потенциально важных разведданных.

засыпает кирк в каюте капитана, из которой переехал уже давным давно. на неразобранной койке в мятой форменке, и судорожно втягивая прохладный стерильный воздух... а не вулканские благовония... но в каюту, что он делил с мужем... ему теперь хода нет. как видимо и в жизнь того самого мужа, который... не желает иметь с ним чего общего. ведь джим - о ш и б к а.

Великий славянский Бог. Перун был верховным божеством древних славян, его культ был уничтожен с приходом христианства. Именем этого бога клялись, он был хранителем законов, олицетворял силу и мощь, даровал хороший урожай, покровительствовал царской власти и воинам.

[indent] Тебя всегда было слишком много. Губительно много. И вместе с тем мне тебя бесконечно не хватало... С каждым вздохом и тяжелым взглядом, с гулкими раскатами грома и искрящихся молний я все глубже погружалась во тьму, оставаясь в твоей золотой клетке и тайной обители. Ты все увереннее поселялся в моем сердце и отравлял его, терпким дурманом и сладкими обещаниями. Я продолжала верить. Долго. Пока однажды цепи с золотой клетки не пали, а моё сердце не начало заживать от следов ярких молний на нём.
[indent] Любила и люблю. Всегда буду, несмотря на всё, что между нами было. Даже сейчас, скрываясь от тебя по разным городам и странами, в глубине души желаю снова тебя увидеть и обнять. Это убьет меня мгновенно, но ради этого стоит умереть, как думаешь?

Пример моего поста

[ все будет хорошо.
я верю в это... ]
[indent] Дэн не привыкла давить на людей в простых, более обыденных и даже скучных ситуациях, выступая скорее здравым смыслом, а не тяжелой силой. Что уж говорить о беседе, что слишком глубоко запустила свои корни и уверенно пробивала степень важности в сторону запредельной. Несмотря на внешнее спокойствие и собранность, каждую клеточку её тела пробирала взволнованная дрожь, готовая вот-вот проявиться и испортить образ. Она не скрывалась от Кевина, нет. Пожалуй, только при нем она была самой естественной и беззаботной, однако даже небольшое множество людей в заведении вынуждали держаться непринужденно, особенно, если среди их числа могут оказаться фанаты экси.
[indent] Даниэль терпеливо переводить задумчивый взгляд окно, не замечая как губы словно застыли в мягкой улыбке, теперь обретающей мечтательные нотки. Им обоим нужно подумать о произошедшем, о собственных чувствах, которыми они только что поделились. И посему тишина, пожалуй, была самым лучшим выходом в их ситуации. Только когда краем глаза она зацепилась за приближающегося к столику официанта, общее состояние постепенно начало направляться в сторону "живая и счастливая", хоть и прекрасно понимала, что впереди их пару будет ждать много всего веселого во всех гранях и плоскостях этого понятия, в том числе и не всегда позитивных, а скорее обрамленных сарказмом [в основном, со стороны лисов... лучше бы как можно позже].
[indent] - Вот как значит? Это даже мило, - брюнетка искренне улыбается, пододвигаясь поближе не столько к бокалу с вином, сколько к Кевину. Его голос успокаивает любые проскальзывающие тревоги, а улыбка, появившаяся спустя несколько секунд окончательно развеяла пелену напряжения, позволяя просто насладиться возможностью провести время вместе. Тем более, после столь волнительного посещения студии и проведения интервью. Все оставалось позади и теперь, пожалуй, грядущее Рождество начинает на самом деле напоминать атмосферу праздника. Все же чудеса под конец года случаются...
[indent] - Ты же знаешь, я люблю теорию воплощать в практику, - чуть лукавая усмешка сходит с губ капитана пока тонкие пальчики сами тянутся к ножке бокала, беззаботно начиная отбивать по тому легкую импровизацию и мягкий такт. Учитывая то, как горят глаза Кевина каждый раз, когда заходил разговор за экси и желание совершенствоваться в спорте, Даниэль догадывалась, что отношения мягко говоря не были важной для лиса сферой. Тем не менее, сей факт действительно нисколько её не тревожил. Они провели слишком много времени вместе, так или иначе прощупывая друг друга, познавая более личные аспекты, чем те, что знакомы простым соигрокам. Упоминание родителей вызвало у Уайлдс звонкий, но вместе с тем тихий смех, постепенно утопающий в вине. - Это определенно неплохое преимущество, Кев, - немного отпивая, брюнетка на мгновение прикрыла глаза, довольно смакуя алкоголь. - Уверена, он будет в шоке от таких новостей. - догадывался ли Ваймак о том, что происходило между двумя  капитанами его команды? Учитывая то, как чутко тренер выуживал самых травмированных и подбитых студентов, подобное под своим носом он явно должен был заметить. Тем не менее, даже если это произошло, он предпочел не лезть в дела его сына и игрока команды. И за это Дэн была ему благодарна, пусть и негласно.
[indent] Вместе с разряженной атмосферой за столом появляются и долгожданные блюда. Даниэль с горящей заинтересованностью поглядела на стейк Кевина, неосознанно продумывая план выуживания хотя бы одного кусочка мяса на пробу, тем не менее в жизнь его не воплотила, отдавая предпочтение исключительно рыбе. Разговор постепенно переходил в более привычное, относительно родное русло, связанное с обсуждением планов на грядущую половину сезона. После того вечера в баре они не раз вот так собирались, желая добиться поставленной цели, однако только теперь разговор лично Уайлдс показался каким-то особенным... с заделом на более продуктивную работу. Она разделяла надежды Дэя на встречу с Троянцами, вместе с тем предпочитала не питать слишком явных надежд. В конце концов, они могут привести к разочарованию, пусть и не критичному. Главное, что теперь состав команды удовлетворял все требования ассоциации. И до первой возможной внеплановой ситуации до начала игр им даже тревожиться по этому поводу не стоит.

[ только держи мою руку,
не отпускай никогда...]
[indent] За разговором не только еда, но и вторая порция вина таяли буквально на глазах. Более того, относительно укромная и уединенная атмосфера заведения начинала пропадать вместе со снегом за окном. Уайлдс не знала, сколько же прошло времени, да и узнавать не хотела, если честно. Однако она сразу же замечает перемену во взгляде Кевина, уже через несколько мгновений напомнившего не столько о необходимости поскорее покинуть наполняющееся людьми заведение, сколько отдать тренеру машину. Зная лисов Ваймак, наверное, уже с сотню вариантов плачевного развития событий придумал, так что оставалось надеяться, что Дэй всё же сможет предупредить того и успокоить до их прибытия.
[indent] - Только если ты готов, - Даниэль подмигнула парню, подойдя к тому ближе обычного и мягко улыбаясь. Только после того как двери за их спинами прикрылись, они оба, кажется, решились на то, чего тайно желали. Бережно поглаживая подушечкой большого пальца ладонь лиса, Уайлдс сжала его руку в ответ, специально медленнее направляясь в сторону машины, желая хоть ненадолго растянуть столь сокровенное действие.
[indent] Теперь всё будет иначе, но они никому об этом не расскажут. Ещё один секрет на их плечах, однако этот скорее окрыляет, чем тяготит. Впервые за долгое время происходящее ощущалось правильным, что уж говорить о желанном. Пусть пройдет немало времени прежде, чем они смогут поделиться всем уровнем их взаимоотношений, пусть будущее кажется туманным. Теперь, когда рука неосознанно тянулась к ладони Кевина, получая ответную реакцию, становилось легче. И в Даниэль укреплялась вера в том, что он её островок спокойствия. И пока они вместе, способны просто сесть и поговорить даже на самые волнительные темы, всё будет хорошо, и они со всем справятся.

как это порой бывает, помощь приходит оттуда, откуда её не ждали

наверное, я был слишком разбит и растерян, когда ты протянул мне свою руку - когда я вцепился в неё так сильно до хруста костяшек. мне просто хотелось наконец-то почувствовать опору - не чувствовать себя одиноким и брошенным.

наверное, ты слишком похож на собаку - такой же верный и подвижный. но зубки скалишь, не стесняясь - гавкаешь на тех, кто тебе не нравится - и всегда возвращаешь свой долг.

однажды я помог тебе вернуть деньги - огромную сумму. лишь бы ты наконец-то сорвался с цепи. и теперь ты плетёшься за мной, как щенок - всё выискиваешь способ помочь мне и вернуть то, что должен. знаешь, артемон, я редко тебе говорил о том, что рад такому другу, как ты - но теперь, когда ты встаёшь передо мной, загораживая от всех, кто хотел сделать мне больно, я чувствую себя наконец-то устойчивым.

но я ведь не единственный, кому ты обещался помочь?

кому ты тоже  д о л ж е н.

ты почти не помнишь, как она выглядела - но помнишь, что от неё пахло малиной и соком по утрам. её забрали из детского дома раньше, чем ты успел привязаться - но ты знаешь, что только из-за неё не чувствовал себя одиноко.

наверное, она тебя и не помнит даже, но ты всё равно ищешь, чтобы сказать спа-си-бо. ищешь, потому что тогда она протянула тебе хрупкую руку, когда остальные дети тебя обижали - тощего и мелкого. теперь ты верный пёс, которому так важно найти свою хозяйку и лизнуть её в щёку.

какое же везение (_правда?_) что она - теперь у меня. и как же тебе нравится сама мысль - стать для нас таким важным - найти тот самый ключик, который сможет нас всех починить.

про игру

• в общем, я тут подумал, чтобы не уходить далеко от канона и как-то подвязать вас с мальвиной, сделать так, чтобы вы были из одного детского дома. у неё сбежать (а именно удочериться) получилось, у тебя же нет. прожил там до совершеннолетия и уехал подальше, лишь бы больше не возвращаться. ты странствовал по франции как бродячий музыкант, попал на крупную сумму и был должен жёстким ребятам деньги. я же встретил тебя однажды на улицах и приютил у себя. помог тебе отдать долг и позвал со мной в одну группу. ты защищал меня от тино, когда понял, что у того странная мания преследования - когда наша дружба с ним тебе показалась токсичной. и именно ты мне помог лечиться от депрессии. в детстве, когда ты попал в детский дом, ты встретил мальвину. она тебе помогла (как? решите с ней вместе, но скорее всего вы дружили). и ты теперь полон чувств того, что хочется найти её, чтобы узнать, что с ней всё в порядке. однажды мы все пересечёмся - и вы узнаете друг друга.

• заявка на лучшего друга. у меня нет требований к постам (единственное, если они будут прям большие, то я буду дольше отвечать на них). сам пишу от 3 до 4к, от первого лица (если тебе принципиально, могу от третьего, второго, пятого, десятого), лапслоком, использую птицу тройку, могу украшать, могу не украшать - в общем, как будет удобно нам обоим. я не жду от тебя постов постоянно, дышать в затылок не буду с просьбой поскорее отдать долг, но хотелось бы видеть, что человеку интересна игра. торопить не буду с ней, потому что все мы тут собрались, чтобы получать удовольствие, а не выполнять рабочие задачки к дедлайну. сам я не выгораю по играм, но могу выгореть в реале, а соответственно выпасть. я не самый общительный игрок (могу долго не отвечать в личке, сразу предупреждаю), но не пропадаю. приношу мемы, арты, всякие графики, музыку, идеи - это я могу, умею и очень люблю. надеюсь, сыграемся.

• (а ещё, может, если ты вдруг придёшь с соигроком, то присмотритесь к арлекину?)

пример моего поста

« жизнь тебя душит,
а ты возбуждаешь(ся) »

г а  д и н а

протяни руку, сожми пальцы, будь лапочкой и не рыпайся - чего ты дёргаешься, не улыбаешься, личико такое грустное, ну просто прелесть - эй, пьеро, ну же, посмотри на меня, открой ротик, давай заглянем поглубже и проверим, осталась ли внутри тебя душа - хватай наконец-то ложку, поднеси её к губам, что, хочешь сказать, что внутри тебя ничего не осталось? какой же ты маленький лжец, пьеро

лгунишка паршивый - снова всем врать вздумал - и теперь только и остаётся горчинку, похожую на ро-машку, слизывать с губ, зубов, подбородка. слюни так неприятно вниз текут - и глаза закатываются. доктор, скажите, сколько мне осталось? ведь дело явно не в глубокой депрессии - дело ведь в том, доктор, что у меня точно можно выявить рак души. вы проверьте в своей карточке - ошибся ли я в своём диагнозе?

он снова по моему лицу ведёт пальцами, размазывает помаду по моим губам - а я ничего ему не говорю, лишь светильник на потолке рассматриваю. туда-сюда, туда-сюда - качается, как груша на дереве - по лбу стукнет, если рухнет. может, шишка останется или трещинка. кажется, такая была на потолке у меня дома - пришлось залезть и закрасить. ёбаный в рот, пьеро, посмотри на меня - в глаза мне смотри, говорю - чего ты боишься, пьеро?

тяжко вздыхаю

он по голове меня гладит - успокаивает - и шепчет на самое ухо о любви ^{поганой, мерзкой и отвратительной} самой искренней. жучком прокрадывается в мою голову, чтобы прослушку установить. пьеро, хватит слёзы лить, соберись уже - кому-то хуже, чем тебе - твои таблетки хуйня, ну да, я смыл их в унитаз - тебе же без них лучше, чего ты ноешь? сука, исчезни из моей головы, мудак ебаный.

такая ты милая, мальвина
[ как бы не заболеть из-за тебя ангиной? ]

и я рот всё шире открываю - никакого доверия - а разве взгляд мой пустой и лицо пресное не доказывает, что я очень хороший _{послушный} мальчик. ты веди меня, раз ты вода - туки-туки за себя - я спрятался в домике с белыми стенками, но даже сюда кошмары проникают - бредут, скачут, веселятся - даже здесь в кошмарах я всё ещё слышу чужие голоса - они сбиваются в кучу // не могу понять, кто из них меня ненавидит больше всего. кажется, тот, который просрочился в детстве - прокисло молоко, на таком кашу не сваришь.

ложка падает из моих рук - скок, прыг-скок - почти что музыка для больных ушей. голоса пугливо разбегаются, когда вдруг в воздухе начинает пахнут ягодками - свежими, то ли малина, то ли голубика - губы не хуже помады окрашивает, а у меня всё ещё остались в трещинках остатки - новый образ - новое поклонение - новая попытка меня достать из смирительной рубашки, даже если она существует только лишь в моей голове. выгони её отсюда - она же такая неприятная, приторно-сладкая - вечно смеётся, дура что ли? - пьеро, тебе не нужны никакие девочки, когда есть я - не забывай - проветветрись - тоже мне придумал, какая ещё такая  с и м п а т и я (?) - не смей даже на коленочки девочек смотреть - больной ублюдок.

ты прочно засела в моей голове
и я ни за что тебя оттуда не выгоню

секретами ведь с друзьями делятся - а ты шепчешь на ухо - как будто за ним свою тайну и хочешь спрятать. не боишься, что фокусник найдёт? достанет, как монетку. что же тогда нам делать с секретиком? меня тянут за рукав, а я чувствую [ого, я ещё что-то чувствую], как ты держишь меня за мою кофту, будто не даёшь забрать от себя. ты для всех всего лишь игрушка, пьеро - пора бы уже смириться.

давай приколемся, как будто светофора нет
пойдём вперёд под колёса на красный свет
[indent]
гена — хамелеон, приспосабливающийся ко всему, тот самый котёнок ( х а ), который 'я обязательно выживу', и ведь, действительно, чертила эдакий, выживает: теряется, пропадает на целую вечность, но вот — и на горизонте снова сияет его звездочка, во все тридцать два ^ли широкую тянет. непременно вырвет свой последний шанс на 'долго (обязательно) и счастливо (номинально)' клыками сколотыми вцепившись [пулей сквозь пуховый снег].

гена — хаос, сносящий на пути и позади-вокруг себя всё на свете; преград нет, они лишь в наших головах. подхватит, за собой, и опомниться не успеешь, как уже во власти его, в вихре кружишься: из пыли, пущенной в глаза, и грёз. вот только поражаться едва успеваешь, когда любое желание зуев пытается воплотить, а проблему - ловко решить, просто берёт и делает, кота за яйца не тянет, остаётся лишь позавидовать.

давай приколемся: пройдём по бордюру крыши
будем говорить друг другу голосом потише
о том, что будем делать, как придём домой, я буду под тобой или ты подо мной?
[indent]
таких ебланов ещё поискать надо, прости, я что, говорю это вслух? упс, не жаль.

не слишком яркая для тебя, м? ты такой же. смотри, не переоцени себя и не ослепни, а то ещё жалеть придется. поначалу и со стороны жалко было лишь гену, который пытался добиться внимания риты, в свою очередь безнадежно и слепо таскающейся [я только пытаюсь учиться знать себе цену, не обессудь] за егором, иронично — не находишь? каждый из нас ныряет в персональную бездну. утонем? (или тема океанического дна для тебя слишком болезненна?)

рите не нужны веники у ног и пустые слова [алые розы вульгарны и колются ^{а пускать по вене не про ритусю}; слова — ещё больнее, если они — эталон лапши на ушах, бездушно, хватит, сыта по горло]. мы — шторм, мы — штиль; с геной рита может не прятаться самостоятельно от ебанутой реальности, укрываясь пледом из самотканых иллюзий; зачем — если можно укрыться в чужом плече.

когда гена зовёт риту королевой марго, она сперва кривится — что за кринж, свали с глаз долой — но привыкает так быстро: любой недолюбленный, побитый и сломанный жизнью человечек тянется к ласковой руке и слову, пусть ты и не умеешь их складывать так ладно и поэтично, как мел (однажды рита разучится сравнивать всех с ним, переболеет и отпустит н а в с е г д а, лишь бы не пришлось посмертно).

откуда у тебя мой номер? кому отвешивать подзатыльник?
рита привыкает — втёрся и константой прилип, хорошая тактика — что под её окнами из авто зуева орут басы, что забота измеряется в мелочах, пусть и дурных зачастую; соглашается сгонять к заливу, от одного ^ха свидания никто не умирал, по приколу, потому, что это — легко и весело, потому, что и сама, и оба они такие же, пусть внутри и кости одни ломаные, перемолото.

давай:
будто никаких нас нет.

ты ведь на такое не подписывался, правда?
[indent]
давай приколемся: как будто бы умерли мы в один день;
найдём иголку в стоге сена, в тёплой ванне перережем свои вены
[indent]

скажи, там, тебе хотя бы снятся твои зависимости?
каждый из нас.

ведь когда временное становится постоянством — гена исчезает со всех горизонтов;
спасаясь.

панки за справедливость говоришь, ну, и где она эта твоя справедливость? может там, где отцы умирают за своих детей? или где бежишь без оглядки, вычеркивая прошлое и забивая на будущее? во всём виноваты мы сами.

а ты, будь, пожалуйста, только живым.

---

послания ^{из космоса} от кудинова:

ритуля преувеличивает, какая дружба. ( тебе никто не поверит. )

просто ты был самый терпимый из класса. просто ты — что? видел меня настоящим? ну было и было, давно и не правда, тебе снова никто не поверит. у нас была не прямо дружба, просто было время, когда ты таскал меня за собой на перекуры, трещал мне в ухо про девчонок, было время, когда ты, как-то так сложилось, имел право проедать мне мозги. наверное, вон-то, когда ты с какого-то хуя прицепился, увидев во мне человека, но нет, потом попустило-то.

потом мы прорастаем друг от друга, разные дорожки; у тебя подрастает семья, я могу убедительно спиздеть, что я за тебя рад, переставая с тобой здороваться; одно другое третье — мы иногда проворачиваем общие дела, и у нас невнятный неплохой, наверное, нейтралитет, когда взрослеем. с какими-то общими воспоминаниями, да? и у тебя единственного, наверное, есть мой номер, а у меня твой, где-то далеко в памяти симки.

а еще у нас у обоих есть ритка, и с моей-то репутацией, ты этому так рад, скажи?

ритуля говорит, что мы одинаковые, потому что оба глупые — сама-то умная, погляди. слышал? и не услышишь. мы втроем какие-то слишком похожие, слишком поебаные жизнью, и через рот словами у нас только ритка умеет. думаешь ей это помогло? а нихуя.

жизнь потом доказывает, что это все было тогда светлое время.

я тебе потом ебну за то, что ты мог просто попросить помощи. с деньгами. проебанными ■■■котиками. чай не… что, не чужие люди? да нет, чужие.

нам даже не доебаться друг до друга так-то. /к тебе — что не пришел. мне — что твои пиздюки пошли со мной стреляться, что вся та ебаная травма, кома мела, это вон все потому, что ты пистолеты им для фана притащил.
тебе — что я такой мудак.

---

мы с раулем не-мношко ебнулись и (почему нет) решили, что генка и рауль учились в одном классе: вы с ним когда-то были best friends ever (прикинь, с ним можно дружить, сама в шоке), а потом дорожки ^{белёсые} разошлись. теперь (всегда) у тебя есть семья из пацанов, что дороже всех на свете, за них и двор все дела, и мы тебе в этом отчасти завидуем. зовём тебя на дно во что-то сложное, недо-тройничковое, мутное, как воды залива с горсткой трупов и тиной; но — разве может быть у нас иначе?

кисуля, obviously, гендоса тоже ждёт: у вас там столько дерьма не расхлёбано и шутеек не пошучено. подхватит тебя в  любой движ-париж, легко, красиво, как он умеет, разъебаться - тоже запросто, благо канона/преканона у вас за глаза хватает. а вот в постканоне киса обосновался в спб, у него там белладонной процветает бизнес - ю ноу, как никто другой, что это - прямая дорога в чистилище. но где наша (не) пропадала.

с постами не пинаемся, все взрослые и ирл важнее; уважаем лапслок; если сходимся по постовому стилю, плевать на количество знаков. одеваем-раздеваем-обнимаем. ты, главное, приходи ♥ а со всем остальным разберёмся!

Пример моего поста

( в дом придет волк — он тебя съест )
я кусаю язык, когда думаю о ^♫плохом,
и кровь, кровь, кровь у меня во рту
[indent]
максим как нельзя гармонично вписался в бандитскую тусовку. повёл за собой всех пушистых овечек на верную казнь, липово-радушно расстелив им червлёно-румяную дорожку, выстроив свой токсик бизнес на верноподданных (нет) скелетах. вероятно, ему больше некуда выплеснуть бессердечную ненависть к миру, кроме как на сам мир. холёно хорохорится только на людях, всем змеям под стать, ассимилируясь, а все окрест и жрут чужую благодать с барского плеча, не осознавая, что всё, что рядом с черненко - гниль силков, а в обаянии плещется лихая беда. до чего же чудесно, что ей абсолютно начхать на его репутацию. самая муть - она же ведь со дна тянется - уже ведома ярославе.

в чужих руках должно быть надежно - мимо, забота чувствоваться - мимо, спокойствие - ранен, зазевавшись, ничего из этого аспида не касается - убит. реально ведь, заботливого черненко ясеньке даже представить не под силу. пока с невской обходятся как с дефектной игрушкой, с кончившимся заводом и дырочкой в правом боку, ей остаётся только надеяться, что её кулаки оставили по себе на память хоть один синюшный развод на чужой спине. но у всех дурманящих веществ есть один недостаток - под ними те зёрнышки ворожбы, что остаются в ней и отзываются силой, совсем 'на нет' сходят, и чувствуешь себя неизменно слабой. беспомощно зыркая стылым. совсем уподобляясь человеческому, к чему бежит, то и имеет.

но и аспида яра терпеть способна только под чем-то. замкнутый уроборос, и конца и края нет.

— пошёл ты.

вплетённое - с высокой колокольни на имущество твоё. ещё наживёшь, на чужих-то косточках выбеленных.

сразу по-детски хочется дыру в обивке продрать, назло, получается продырявить только насквозь, и всё не то.

— грязнее тебя тут и нет ни черта, - шипит сама под стать змеиным - так яснее ведь тебе?

но глупым хихиканьем заливается, поперхнувшись, оставляя все дешёвые каламбуры про то, что глотают приличные девочки, при себе. всё равно ему не светит. и брыкается, пытаясь сохранить точку за собой, пытаясь прицельно лягнуть в пах, под хлопок двери так и не поняв, попала ли хоть куда-то.

попала, ой как попала.

лишь минутами позже, медленно осознавая буквы, облаченные в слова, русалка от наглости его не то что дар речи теряет, но, будто от оплеухи, в себя на миг приходит:

— ты, что... купить меня удумал?

засвистела бы, если б умела, но это к соловью.

брови в ломаную линию к переносице сводит - как собачонка, что ли, за ладонями тянуться должна? смутно пытается взвесить все за и против, плюсы (нет их рядом со змеем) и минусы. заниматься сейчас этой тугодумной ерундой совершенно нет охоты. но она малодушничает - давно всё решено за ведомую невскую, на один лишь ядовитый зов белой смерти отзывается. так долго искав свободу, явь свою похерила.

губы в обиде дует. сквозь мимолетные злые слезы вверх - в небеса, что позади остались - кивает:

— это — жестоко.

жестокие — мы сами; и лишь её ошибка. плати сама.
чужие жизни — разменная монета. туда-обратно аверсом-реверсом из ладони в ладонь: от теплых поменьше до ледяных грубее.

она оплачет их, когда придет в себя [никогда, кто мы есть вообще] завтра, ровно в полночь, панихидой раненого зверья взвоет. или нет, в конце концов, все люди - смертны, а невская - та ещё эгоистка, и всё это - единый акт привлечения внимания, вышедший за рамки сценария, не так ли? бесконтрольно. как и всё в её существовании.

монотонный ход мерина убаюкивает колыбелью. вздыхая и по креслу сползая, яра под руки лезет - нет до того дела; тянется и в шею максову утыкается, яра развязно ведёт языком линии по карте чужих родинок - что загривок звериный - куда-то в ворот чёрной рубашки [ душа за ней куда чернее, да и ни грамма за ней нет, не те все меры веса ] мурлычет, не соображая:

— совершенно ты, макс, не умеешь веселиться.

вдохнув глубже, морщит нос — запах роскоши и лоска мешается с сигаретным дымом и 'сто-пудово-каким-то-пафосным-никогда-себе-не-сможешь-позволить' одеколоном. отвращение подкатывает тугим комом в глотке. туда же, где секунды назад сырую дорожку чертила, кусает, не жалея, впиваясь, где жизнь пульсирует. не залижет - не жалко. его - никогда. хорошо, что в личине людской. плохо, что мало ему. ремень бы обвить вокруг хомутом удушливым — чтобы жилка забилась сильнее. для безопасности, конечно.

— только трупы за собой и можешь оставлять, -

отворачивается, задрав ноги на бардачок, упираясь пятками. пусть что хочет там себе думает. давно уже логику с невской в одном предложении и по прямой не ставит.

на губах - вечно солёный привкус металла. аспид кровью пропитан не по локоть даже; была бы кругом реченька родная - руки увязли бы в чужих останках (не она их утащила в пучину) и тягучести юшки, топь эта затягивает так, что даже ярославе кажется, что тонет. как тогда, как раньше, - уже умирала однажды.

если аспид воспринимает русалку - как своё, то русалка воспринимает всё аспидово - общим, славно, что коммунизм пережили, кричит, что даром не надо, обесценивает, но любуется исподтишка как за звёздами, что тоже так далеко-далеко, а красиво блистают для неё.

за ручку дверную хватается, дёргает дважды, но больше для того, чтобы руки занять. яра стонет недовольно-глухо, в окно высовываясь, дышит часто, как загнанная псина дворовая. воздух хлебает по секундам. жадно. с каждым смыканием век мир обращается в яркие краски, не серый - вокруг неё, не чёрный - вокруг макса. в зеркало мельком взгляд бросает - вон, даже глаза его, сверкают люминесцентно, а не кошачьим мраком во всю ширь.

еще одна
со-зависимость.

свернуться бы клубочком, больше ничего не хочется.

где выход?

завопишь дурниной, - так не сунется к ним никто. глаза чужие вряд ли поймает яра, а времена ныне такие, что людишки, видя тонированные тачки, больше за целостность своей башки опасаются, чем за девчонок, по ту сторону прячущихся, о ней мнение лишь одно, отчасти правильное.

перспектива разбиться - сомнительная, собирать потом ошмётки по асфальту, похоронят - так вместе. никакой романтики. но к коробке передач всё же тянется, беспорядочно за всё подряд дёргая, не шарит она ни шиша во всей технике. только по рукам сейчас получит - и весь итог.

как пейзажи из зелени мажутся совсем в одно за окном, фокусируется, пытается, на аспиде, раз на дороге не очень получается.

— куда ты меня везёшь? тоже хребет переломаешь?

как всем неприятелям своим?

кажется, что этот путь ей подсознательно знаком; не кажется, что она его не любит.

а любовь витала в воздухе

голова кружится, коленки подкашиваются, в горле першит.

наверное, именно это чувствуют влюблённые. я же смотрела на всех чуть свысока - будто ощущала себя особенной из-за того, что не подверглась всеобщему безумию. только вот внутри было неприятно - и около сердца кололо.

я не помню, когда мы с тобой заговорили впервые. кажется, я сидела на лавочке в хогсмите, перебирала конфеты в пакете и чертила бездумно ногой по снегу. ты подсел ко мне так незаметно - будто и не дышал вовсе. скажи, симус, что ты чувствовал в тот момент?

мне казалось, что я нашла друга
[и я же всё испортила]

дикая ревность сковала всё тело - заставила сжать зубы и почувствовать, как внутри всё постепенно крошится. я не находила себе места, постоянно плакала и будто старалась исчезнуть. и только твоя рука сжимала крепче мои пальцы, не давая мне утонуть в собственном отчаянии.

наверное, именно из-за этого я разрешила себя поцеловать. наверное, именно поэтому я вцепилась в тебя так крепко. я просто боялась остаться одна - я хотела почувствовать себя нужной. и это было жутко эгоистично с моей стороны.

знаешь, симус, мне действительно очень жаль, что я не та самая для тебя. точнее - ты не тот самый для меня. как-то вышло всё очень грустно.

и дружба испортилась отношениями

про игру

• в общем, это заявка на довольно сложные отношения. хочу, чтобы симус и падма на самом деле были крутыми друзьями, близкими, делились постоянно секретами, всегда поддерживали друг друга (ну я понимаю, что твой бфф всё ещё дин). только вот у симуса были к ней безответные чувства, а падма ими воспользовалась. давай ты придёшь, а мы вместе постараемся всё починить? я очень скучаю по другу, мне его не хватает. особенно после войны. наверное, я бежала в тибет не только от всех этих бессмысленных смертей, но и от того, что мне перед тобой очень стыдно, симус.

• заявка на лучшего друга и бывшего. у меня нет требований к постам (единственное, если они будут прям большие, то я буду дольше отвечать на них). сама пишу от 3 до 4к, от первого лица (если тебе принципиально, могу от третьего, второго, пятого, десятого), лапслоком, использую птицу тройку, могу украшать, могу не украшать — в общем, как будет удобно нам обоим. я не жду от тебя постов постоянно, дышать в затылок не буду с просьбой поскорее отдать долг, но хотелось бы видеть, что человеку интересна игра  (мне важно, чтобы пост был, даже если через полгода). торопить не буду с ней, потому что все мы тут собрались, чтобы получать удовольствие, а не выполнять рабочие задачки к дедлайну. сама я не выгораю по играм, но могу выгореть в реале, а соответственно выпасть. я не самый общительный игрок (могу долго не отвечать в личке, сразу предупреждаю), но не пропадаю. приношу мемы, арты, всякие графики, музыку, идеи — это я могу, умею и очень люблю. надеюсь, сыграемся.

• внешка любая, биография любая. ты вообще волен делать всё, что захочется. только сохрани трепетные отношения с падмой и то, что она разбила твоё сердце (прости?). мы постараемся восстановить дружбу - ведь я явно не справляюсь с травмами.

пример моего поста

тяжело - это смотреть на пустые холодные простыни

может, поэтому я больше не живу вместе с родителями, ведь мне хватает грустного взгляда мамы каждые выходные, когда я приезжаю к ним в гости. сидеть за одним столом, тщательно пережёвывать чуть суховатого цыплёнка тандури, вечером пить чай с кардамоном - и никогда не вспоминать парвати. у родителей есть такая особенность: молчать, если случилось что-то плохое, - злиться, если накатывает чувство беспомощности. в день, когда кремировали парвати, я смотрела на чёрный гроб и просто прижимала ладонь к щеке. у меня не было ни слёз, ни отчаяния - внутри зияла лишь огромная рана, которую невозможно было зашить никакими нитками. мама и папа осуждающе вздыхали - мол, наша рациональная дочь снова ничего не чувствует. но разве они могли почувствовать то же, что и я? [от меня оторвали кусок беспощадно, с остервенением]. осознание пришло через месяц, когда я проснулась от собственного крика - он был такой звонкий, яростный - а всё лицо тут же покрылось слезами, которые пришлось размазывать по груди и коленкам. после той ночи - я больше не спала в нашей комнате. н и к о г д а

тяжело - это перестать чувствовать вкус

без парвати всё стало таким серым и невзрачным. мне больше не нравится ходить по магазинам, заглядывать в окна магловских домов, пробовать новые сладости, обниматься с родителями, собирать гербарий, часами лежать на лужайке за домом и смотреть на облака. мне больше не нравится проводить время с братьями уизли, красить ногти, зажигать ароматические свечи и слушать музыку с пластинки. самое страшное, что и колдовать мне тоже больше не нравится. и из-за этого у меня так плохо теперь получается даже обычное "акцио" - всё чаще стала делать что-то руками, потому что магия во мне совсем зачахла и превратилась гниющий росток. однажды я достала палочку, чтобы склеить обратно разбившуюся вазу, которую когда-то давно парвати подарил наш двоюродный дядя фарук - и у меня ничего не получилось. сколько я не пыталась, из палочки даже искорки не посыпались. после долгих дней тренировок пришлось привыкнуть к моей новой реальности.

тяжело - это потерять самого себя

я часто заглядываю в больницу святого мунго, чтобы получить новый рецепт. а потом иду по косой аллее и совершенно не верю, что однажды хоть одно зелье поможет мне крепче уснуть. говорят, что, когда умирает один близнец, следом за ним через какое-то время уходит и следующий. прошло уже три года, а я всё ещё жива [существую], всё ещё дышу [ловлю панические атаки] и умирать не собираюсь [колдомедики говорят, что я иду на поправку]. честно говоря, я им не верю, ведь теперь я почти ничем не отличаюсь от маглов. мой врач советует мне найти хобби - желательно творческое. а я просто поднимаю на него пустой взгляд и улыбаюсь, сверкая ямочками [это единственное, что нас отличало друг от друга - потому парвати говорила, что это меня так любовь поцеловала].

- я постараюсь.

мои пальцы цепляются за бумажку, когда я встречаю грустный взгляд в свою сторону. не стоит. я много читала и знаю, что не одна такая - что такое происходит не в первый раз. и, к сожалению, наверняка не последний. я выхожу из больничного крыла, прижимаюсь спиной к стене и скатываюсь вниз, чтобы сесть на пол, обнимая собственные колени. я так долго старалась быть сильной и подражать родителям [просто забыть и замолчать], что совершенно забыла о том, что прошлое всё равно однажды догонит.

и оно догнало меня

я топчусь около издательства, не решаясь зайти в него. две недели назад меня выгнали с очередной работы, потому что без магии от меня толку мало - я даже попыталась вписаться в школу для маглорождённых вместе с гермионой. но пользы от меня тоже было никакой, поэтому я молча тихо слилась. захожу в просторное и шумное помещение - кругом люди бегают туда-сюда, пишущие перья летают, а я больше не чувствую единения с этим, лишь отмахиваюсь от перьев, как от надоедливых мух. в коридоре, в котором я должна пройти собеседование на новую должность становится гораздо тише. и я даже выдыхаю, пока

пока не врезаюсь случайно в тебя. ты что-то бормочешь, а я просто взгляд на тебя, губы поджимаю. мы с тобой мало общались - только когда ты приезжала к нам в гости летом. а в школе... это всё разные факультеты. но всё же, я в этом уверена, я была бы рада увидеть от тебя хотя бы одно письмо - ведь в тот день не только я потеряла близкого человека. и я тихим голосом произношу. - привет, - на всё то, что ты уже успела наболтать в спешке. - да. извини. я не буду тебя задерживать, - отхожу чуть в сторону, пряча взгляд в стену. если тебе надо идти, то я уже не мешаюсь. и я иду к кабинету генри, который уже, наверное, меня заждался.

я вздрагиваю, когда снова слышу твой голос, но всё же поворачиваюсь, надевая на губы беззаботную улыбку
я так не привыкла показывать хоть кому-то свои слабости
и я так привыкла молчать

- хорошо, - может, мне действительно стоит взбодриться. и я голову наклоняю - чуть морща кончик носа и кивая тебе. - тогда увидимся там, верно? - и после этого лишь руку вверх, чтобы тебе помахать.

сидеть на лавочке перед кафешкой в ожидании тебя отчего-то кажется очень волнительным событием. как будто я пришла на свидание, а ещё ни разу не видела того человека, с которым должна встретиться. стараюсь отвлечься и ни о чём не думать, поэтому так и читаю в пятнадцатый раз одну и ту же 157 страницу книги, пока не слышу, как ко мне подсаживаются. чувствую знакомый запах лимонного пирога, можжевельника и пряных трав - но ещё что-то совершенно незнакомое и я голову веду, будто за этим запахом - газетная пыль так идеально въелась в твою кожу, что за ним почти и не слышно чего-то кислого, как ягода.

- устала?

[indent] в тени высоких сводов родового гнезда блэков, где каждый камень дышал историей и древними традициями, рос сигнус – самый младший брат вальбурги и альфарда. он был не так властен, как вальбурга, не так загадочен, как альфрад, но в его сердце жила особая, нежная душа художника и поэта.

[indent] его мир обрел новые краски, когда в него вошла друэлла розье. для сигнуса она была не просто девушкой, а истинной феей, сошедшей со страниц волшебных сказаний. её белокурые волосы струились водопадом, напоминая ему о лунном свете, что пробивается сквозь ночную листву. он мог часами наблюдать за ней, когда она, подобно нимфе, склонялась над цветами в саду, её тонкие пальцы нежно касались лепестков, а взгляд был сосредоточен и мечтателен.

[indent] сигнус не мог оставаться равнодушным к этой чарующей грации. его руки сами тянулись к мольберту и кистям. он писал её портреты, ловя каждый жест, каждый оттенок эмоций на её лице. для него она была воплощением красоты и хрупкости, м у з о й, вдохновлявшей его на самые искренние и проникновенные творения. в каждом мазке, в каждом штрихе он пытался передать не только её внешность, но и ту неземную ауру, которая, как ему казалось, окружала его лунную фею.

[indent] их свадьба стала для сигнуса кульминацией его мечты. когда друэлла, в белом платье, будто бы сотканном из лунного сияния, шла к нему навстречу, она казалась ещё более неземной. после торжества, в своем личном кабинете, где теперь царила атмосфера уюта, сигнус повесил портрет друэллы в полный рост. это была его любимая работа, изображение, где он запечатлел всю её нежность и сияние. каждый раз, входя в комнату, он останавливался перед ним, любуясь своей феей, которая теперь была его навсегда. для сигнуса, друэлла была не просто женой, а живым воплощением красоты и вдохновения, той самой лунной феей, что освещала его жизнь.

Пример моего поста

[indent] нарцисса смотрела в глаза рабастана, и отчаяние, словно молот, обрушилось на её грудь, вызванное не только его словами, но и той б е з м о л в н о й болью, что звучала в каждом его слове, почти пригвождая её к земле, как бабочку к энтомологической доске. ей хотелось закричать, исторгнуть из себя эту нарастающую агонию, но голос застрял где-то глубоко в горле, пойманный в западню невыносимой горечи. она видела, как он избегает её, как тень ускользает от света, и жаждала узнать причину этой невидимой стены. а сейчас, стоя перед ним, заглядывая в его бездонные, полные тоски глаза, она вдруг поняла – им движет с т р а х, страх, что был непробиваемой бронёй для его сердца. он боялся сломать ей жизнь, не понимая, что её жизнь уже была разбитым зеркалом, от самой нарциссы остались лишь осколки, острые и холодные, которые невозможно склеить, а её душа превратилась в пустыню, где не мог расцвести ни один цветок.  [она уничтожена.]

[indent] был ли ошибкой её приход к нему? нет, ни в коем случае! даже если завтра её ждёт эшафот, она не пожалеет об этой секунде, об этом мгновении их близости, словно драгоценный камень, который она спрячет в своём сердце. она давно жаждала этой встречи, но давала ему время, наблюдая, как он избегает её, как загнанный зверь, боясь подпустить кого-либо слишком близко к своим ранам. она чувствовала, что этот приход был не шагом к гибели, а глотком чистого воздуха, спасательным кругом в безбрежном океане отчаяния, дающим ей силы дышать, даже если завтра этот воздух станет ядом.  [она готова сгинуть в пустоте, но прежде она поговорит с ним.]

[indent] рабастан говорил, а она не смела его перебить, внимательно слушая и почти умирая от каждого его слова. он резал по больному.  [рвал её сердце на клочки каждым словом.]  она вздрагивала, словно от удара бича, когда его слова, острые, как осколки льда, впивались прямо в её сердце. эти слова, которые она слышала уже не раз, звучали в её голове и тогда, когда родители, с их холодной, расчетливой мудростью, объясняли ей правильность их выбора. эхом они отдавались в каждой клеточке её существа: люциус малфой — лучший выбор. "лучший" для кого? для её родителей?  для старинной семьи блэков? для поддержания чистокровности и статуса в волшебном мире? безусловно.  но не для неё. о, никогда не для неё. она чувствовала, как жгучая обида на несправедливость судьбы смешивается с пронзительной жалостью к ним и их не сложившейся судьбе. она понимала, что он говорил все эти фразы не со зла, а из собственной, невыносимой боли, из отчаянного желания защитить её — от себя самого, от их общей, разрушительной и запретной связи, от проклятия, которое, казалось, преследовало их двоих.

[indent] её рука, всё ещё нежно покоящаяся на его щеке, замерла, словно пойманная в ловушку времени. под пальцами она ощутила, как его мышцы напряглись, словно стальные канаты, как он медленно, почти незаметно отстранился – сначала ментально, возводя невидимую стену, а затем и физически, создавая пропасть между ними. слова о том, что он ничего не сможет ей дать, были раной, вновь открывшейся на её душе, кровоточащей и нестерпимой, напоминанием о всех потерях и нереализованных мечтах, что ей пришлось выкорчевать из собственного сердца, чтобы выжить. но в его глазах, глубоких, как бездонное озеро, она видела не отторжение, а глубокую, измученную нежность, ту самую, которую он так отчаянно пытался похоронить под толщей равнодушия и цинизма.  [он пытался оттолкнуть её.] он протянул ей стакан огневиски, и этот жест казался приглашением разделить не только жгучий напиток, обжигающий горло, но и ту боль, что разъедала их обоих изнутри, сжигая остатки надежды.

[indent] её пальцы слегка, почти невесомо, коснулись его, и это прикосновение было подобно искре, пробежавшей между ними, подтверждая, что они всё ещё существуют друг для друга, что их связь, выкованная в огне юности и проверенная годами мучительной разлуки, не о б о р в а л а с ь, несмотря на шрамы, нанесенные временем и потерями. ей хотелось кричать, спорить до хрипоты, доказывать ему с пеной у рта, что он ошибается, что он – е д и н с т в е н н ы й, кто ей нужен, что никакой малфой, со всеми его богатствами, древностью рода и высоким статусом, никогда не сравнится с ним, с той безграничной, почти безумной любовью, что она хранила в себе. но слова застряли в горле, задушенные отчаянием, привычкой к молчанию и горьким осознанием того, что некоторые истины слишком болезненны, чтобы быть произнесенными вслух.  [она слишком поздно поняла, что загубила собственную жизнь, пойдя на поводу у родителей и приняв их выбор. она собственными руками уничтожила себя.]

[indent] он отодвинул стул, приглашая её присесть. она опустилась на стул напротив него, и их взгляды, словно магнит, притянулись друг к другу. в его глазах отражалась вся та бездонная тоска, которую она видела в своих собственных, та невысказанная, в с е п о г л о щ а ю щ а я жажда несбывшегося. она видела в них не только прошлое, но и призраки того, что они могли бы иметь – уютный дом, наполненный смехом, простые, но такие драгоценные моменты, которых им никогда не суждено было узнать, нежные прикосновения и объятия перед сном.

[indent] он говорил о люциусе как о лучшем выборе, но в его голосе слышалась такая глубокая печаль, такое отчаяние, такая безмерная боль, что нарцисса почувствовала, как её собственное сердце сжимается в болезненном спазме, будто его слова физически сдавливали её грудь.

[indent] она хотела, о, как же она хотела сказать ему, что всё это время её «надёжный дом» был пустой, холодной клеткой, отделанной роскошью, но лишенной тепла и любви. а её сын — драко, её единственный и любимый драко — был единственным утешением в мире, опустошенном без него, без его присутствия, без его любви. она хотела крикнуть, что её родители были не правы, что их «правильный выбор» стал её личным адом, медленно и неотвратимо сжигающим её изнутри, превращая в тень самой себя. но вместо этого она просто смотрела на него, на его измученное, иссеченное жизнью, но такое родное лицо, и чувствовала, как воспоминания нахлынули на неё с новой, ошеломляющей силой, унося в прошлое.  [только ради сына она продолжала жить и играть отведенную ей роль.]

[indent] она помнила его смех, раскатистый и беззаботный, который когда-то наполнял коридоры хогвартса, когда они были юны и наивны. помнила его безрассудные, мальчишеские поступки, от которых у неё захватывало дух, и ту нежность, которую он показывал только ей, пряча её от всего остального мира, как самое сокровенное сокровище. всё это было запечатано в её памяти, словно драгоценный артефакт, охраняемый годами боли, годами его заключения в азкабане, годы, которые она прожила, мечтая о его возвращении, о той жизни, которую они могли бы построить вместе, о которой она так наивно грезила под покровом ночи. она ждала его, верила, что однажды он вернется, и они смогут начать всё сначала, стерев боль прошлого. и сейчас, глядя на него, на его усталый, но всё такой же любимый образ, она понимала, что эта боль, это ожидание не убили её любовь, а лишь сделали её сильнее, глубже, превратив в нечто незыблемое и вечное.

[indent] ей не нужны были ни дома, ни богатства, ни призрачная надёжность, которую мог предложить ей другой. ей нужен был он. его израненное, но такое знакомое присутствие. его любовь, даже если она проявлялась в такой искаженной, болезненной форме. его боль, которую она была готова разделить, чтобы облегчить его ношу.

[indent] и тогда, не выдержав, повинуясь порыву, она подалась вперед и поцеловала его. поцелуй был горьким, как огневиски, который она недавно выпила, и солёным, как слёзы, которые она не позволила себе пролить, но которые текли внутри, обжигая её. в нём была вся тоска, вся боль, все упущенные возможности, вся нежность, которую они хранили друг для друга годами, все её несбывшиеся мечты о жизни с ним, о которых она так долго тосковала в одиночестве.

[indent] это был поцелуй, который не обещал б у д у щ е г о – ни радужных рассветов, ни уютных вечеров у камина, ни шепота детских голосов, ни спокойной старости. но он подтверждал прошлое, их общее, запретное и прекрасное прошлое, которое навсегда запечатлелось в их сердцах. он был напоминанием о том, что они были, что они есть, что их связь, хоть и изранена до неузнаваемости, но не разорвана, не уничтожена. и в этот момент, в этой полутёмной комнате, среди пустых бутылок, пропитанной запахом старого дерева и огневиски, нарцисса чувствовала себя живой, как никогда раньше. живой, и отчаянно, б е з н а д е ж н о влюблённой, осознавая, что эта любовь была её проклятием и её спасением одновременно.

[indent] — моей веры хватит на двоих, — прошептала она, её голос был тонкой нитью, сотканной из отчаяния и последней надежды, поглаживая его щёки большими пальцами. каждое прикосновение было обещанием, выбитым на камне, попыткой передать ему ту непоколебимую уверенность, что пульсировала в её венах. — я была идиоткой, когда согласилась с родителями и вышла за малфоя. если бы я не сделала это, то наша жизнь могла сложиться иначе, — грусть от несбывшихся мечтаний обвивала её сердце, словно терновый венец.

[indent] она чувствовала, как прошлое, словно невидимые цепи, тянет их обоих вниз, но её взгляд, устремлённый в его глаза, был полон упрямой решимости. — я не могу изменить прошлое, — её голос окреп, становясь стальной струной, натянутой до предела, — но могу изменить будущее, — она говорила это не только ему, но и самой себе, как заклинание, призванное развеять многолетнюю тьму. — драко вырос, — произнесла она, и в этих словах звучала нежность матери, переплетённая с железной решимостью, — и он поймет мой выбор.

[indent] она была готова сжечь мосты, чтобы построить новый путь, даже если этот путь будет лежать через боль и непонимание.

Истинное имя: Сойрджор (Soirgeoir, букв. «тот, кто похищает мгновения», смягчено до Сойрэо (Soirgeo), а далее и Сэй¹ (Séi) благозвучности ради).
Подчинился ли он сути своего имени, или был поименован так за то, кто он есть, неизвестно. А он сам не скажет - хотя бы потому что такие, как он не называют свое истинное имя кому-то просто так.
Но имя - ему в помощь. Потому что Сойрджор - вор.
Виртуозный, неподражаемый, пойманный лишь однажды за те многие века, что он промышляет воровством.
Сойрджор крадет не вещи или, паче того, деньги.
Фи, это было бы слишком скучно. Банально, как говорят смертные.

Он крадет моменты - забытую на стене тень, смешок, забытое обещание, случайный взгляд, мимолетную влюбленность, крохотное воспоминание, кусочек сумерек - между светом и тенью, отражение в зеркале, упущенное мгновение.
Его коллекция времени - самый ценный его трофей.

Скорее всего он - полукровка ши и сприганна².
Иначе бы откуда высокий рост, изящество, глубокое чувство времени и способность внушать трепет одним взглядом прозрачных глаз, приличествующие скорее князю ши? И не от темных ли сприганнов умение оказываться невидимым, когда это нужно, прятать силу за кривой улыбкой, исчезать без следа и воровать не вещи, а суть?

Впрочем, на вопросы о своем прошлом Сэй отмалчивается.
Проговорился мне - точнее, сделал вид, что проговорился - лишь однажды, о том, что был воспитан при Неблагом Дворе, и даже служил Зимней Госпоже, выполняя задачи по по краже памяти, эмоций и чувства настоящего у неугодных Ее Величеству. Но был немедленно изгнан, едва посмел обокрасть саму королеву. Смертный приговор был бы более милосердным - отлученный от благодатной силы Дивного Мира и Дворов, любой фэйри начнет хиреть, истлеет в пыль - медленно и мучительно..³

Как ни странно, Сэю удалось устроиться в мире смертных (возможно, не без моей помощи), где он занялся уже привычным ему делом - воровством, вынуждая заказчиков-соплеменников расплачиваться крохами силы Дворов, а смертных - ну тут уж как подскажет ему его, весьма богатая и весьма жестокая фантазия.

Способности

Путешествует между мирами - смертных и Эльфхеймом - без порталов, просто находя слабые места в реальности (с помощью одного из своих артефактов). Так же легко перемещается между локациями мира смертных - вот он есть, а вот его нет.

Способен ментально воздействовать голосом на собеседника: слушая его, невозможно вспомнить, что ты собирался сказать, а если Сэй пожелает, то, скорее всего, ты не вспомнишь его после того, как он уйдет.

Ворует. Воровство для него не только способ выживания - это его философия. Он считает, что воровство - это форма искреннего интереса. Только то, что цепляет взгляд или душу, достойно быть украденным. Для него быть вором - значит коллекционировать то, что делает людей (и не-людей) настоящими.

Он вор-джентльмен, если угодно. Со всеми и каждым обращается с изысканной вежливостью, но каждое слово его - трюк. Прежде чем исчезнуть с украденным, всегда оставляет жертве "плату": небольшое озарение, неожиданную идею или хотя бы странное чувство déjà vu. Временами может украсть у кого-то тревогу - но взамен незаметно оставить тайное любопытство.

Сэй обожает то, что он называет “эфемерными встречами”, случайными пересечениями, когда он не знает, что будет украдено, но уверен, что больше никогда не увидит свою жертву. Он появляется на пороге кафе в момент, когда ты делаешь первый глоток кофе, и невзначай крадёт искру удивления. Проходит мимо уличного художника, чтобы унести в тёмных карманах воспоминание о ярких красках. Застает человека врасплох ночью в метро, выхватив его тихий вздох и пряча его в вышитый карман.
Чтобы быть незаметным, Сэй облекается в привычные роли, прячется за пустыми масками.
Бариста в модной кофейне улыбается, смешивает латте, а вместе со сливками похищает брызги восторга.
Курьер приносит посылку и уходит, забрав предвкушение подарка.
Гид в музее рассказывает о полотнах и тайно собирает отблески вдохновения посетителей.
Коллега, из тех, кого считают славным парнем, но почти наверняка не знают имени, работая над совместным проектом, он подарит идею в нужный момент, но украдёт из памяти человека ощущение, что он сам её придумал.
В дружеской беседе будет слушать так внимательно, что в конце успеет унести с собой  застенчивую радость собеседника.
На вечеринке предложит тост, после которого у гостей исчезнет след веселья, а они останутся задумчивыми.

Все это - Сэй.

Каждый контакт с Сэем оставляет жертве шрам или дар - зависит от его настроения. Человек обретает краткое озарение, но теряет каплю чистого удивления. После разговора остаётся желание исследовать свою память: «Что же я на самом деле почувствовал? И было ли это на самом деле?»
А иногда утерянный момент возвращается в самый неожиданный час, как эхо долгого сна.

Артефакты⁴

Перчатки
Сшиты из шелка, черного настолько, что он, кажется, не отражает свет, сотканного из забытых в паутине времени мыслей, подкладка - ткань ушедших снов, невероятно прочная; вышивка на запястьях - из полированной обсидиановой пыли и серебряных жилок, впитывающих энергию украденных мгновений.
Свойства: делают руку невидимой для глаз, чувствительных к обычному свету, и приглушают звук и ощущение любого прикосновения.

Башмаки
Сшиты из шкуры призрачного зверя, подошва - из лунного серебра и раскрошенной древней лавы, перемешанной со звуками кошачьих шагов; шнуровка - струны серебра, выкованные из капель лунной росы в полночь каждого нового месяца. В каблук врезан фрагмент древнего медальона, служащего маяком для времени - он помогает улавливать «щели» между мирами.
Свойства: позволяют скользить по любой поверхности без следов и открывают проход в короткие туннели между мгновениями.

Плащ
Основной цвет - глубокий графит с переливами синего инея, но за гламором выглядит - как пальто из дешевого серого твида. При движении плащ рассеивает вокруг мелкий туман, искажающий силуэты. В воротник вшито заклинание, позволяющее скрывать лицо и голос, в т.ч. от магического обнаружения. На плаще нашиты тысячи крошечных карманов, каждый - тайник для украденной мелочи: улыбок, вдохов, взглядов.

Персонаж, как уже понятно, оригинальный, производная от многих образов и идей. В каком-то смысле этот прекрасный фейри-вор - неясное отражение самого Локи в глубоких озерах страны Детей Дану ну не бог, да, пожалуй, тоже трикстер, но тут уж как Вам покажется интереснее.
Имя, личную историю, наличие или отсутствие артефактов можно смело менять. Возраст - тоже Вам на откуп, хотя думаю, он совсем не юн. Артура, скорее всего не видел, а вот королеву Бесс - вполне.

Историю знакомства можно начать с того, что один осмелевший от безысходности фейри решил, что может позволить себе обокрасть случайно забредшую на его территорию богиню. Ну а далее, как водится, “обобрали, подогрели”, т.е. наоборот, конечно, “подобрали, обогрели”. Это можем сыграть хоть в прошлом, хоть в настоящем.
Более щадящий вариант - я Вас найму. Украсть что-то полезное для меня. Взамен пообещав вернуть, например, расположение Зимней королевы.
Характер отношений оговорим отдельно - но если Вам захочется ненавидеть меня за то, что я Вами командую, не возражаю)
А если мы все же приобретем доверие друг друга, то, может быть, Вам в голову придет мысль украсть у меня желание мстить. И что с того, что Вы этого никогда не делали, и это будет опасно для Вас? Зато вернете мне долг.
Я не против с одной стороны обрести спутника на пару-тройку приключений в любой точке пространства-времени, с другой - почему бы не поиграть и в Волшебной стране? Могу под маской поводить хоть Предводителя Охоты, хоть Благого Государя, хоть Мерлина, хоть Артура.

Если сыграемся на этом - подумаем о твинке. Опять же Вы вольны свой каст собрать или присоединиться к уже существующему) Со своей стороны могу гарантировать стабильную игру в хорошем темпе (от 2-х постов в неделю примерно - или медленнее, если будет угодно). Форс-мажоры, конечно, случаются, от них никто не застрахован.
Посты от меня - в 3-ем (изредка 1-м) лице, время - прошедшее, временами настоящее. С употреблением заглавных букв и знаков препинания. Вы же можете писать как Вам захочется, ни на чем не настаиваю.
Готова обсудить планы на игру в ЛС или в мессенджере, но во флуд не хожу.
Связь - сначала в гостевую, а там договоримся.

---

¹ - с точки зрения идентичности правильнее будет даже "Шей", можно использовать любой вариант, можно придумать вообще свое.
² совершенно не настаиваю на этом, сделайте его хоть знатным сидом, хоть леприконом.
³ история Вам на откуп. Он мог быть не изгнан, а ушел добровольно. Или даже сбежал. Или стал шпионом в мире смертных. Решайте сами.
⁴ само наличие артефактов и их свойства можно пересмотреть. Но плащ с тысячей кармашков предлагаю оставить, это же так забавно) Без попыток превратить его в непобедимого. Да, Сей - неуловим для простых смертных и многих фэйри, но есть те, против кого его уловки бессильны.

Пример моего поста

Штаб-квартира ФБР Вашингтон, округ Колумбия,
15 сентября 06:15

Есть вещи, которые представляются абсолютными, непререкаемыми истинами.
Например, недосягаемость штаб-квартиры ФБР для посторонних.
Ну да, какой бы сумасшедший решился вторгнуться на территорию, где каждый первый - агент ФБР.
Это даже если опустить несколько линий обороны в виде рамок металлодетекторов, упакованных в униформу крепких ребят, смахивающих на правильно окрашенных клонов Халка, всевидящих камер и т.д. И жучки во всех стенах, да?
Но как и многие другие непререкаемые истины, эта - блеф.

Окованные металлом каблуки рассыпают эхо в пустом коридоре.
А кроме этого -тишина.
Время охранников миновало, время уборщиков еще не наступило.
Самое время для воров и богов.

Лестница в цокольный этаж.
Поворот, дверь. Номер 42. Табличку с именем владельца то ли не удосужились повесить, то ли сняли по каким-то причинам.
Дверь, разумеется, заперта, но эта проблема решается легко.
Замок мягко щелкает.
В кабинете сыровато (неудивительно, поскольку это - будем откровенны - подвал) и довольно холодно.
Бумаг - слишком много для стола. Рукописные, распечатки, газетные листы вперемежку с обычными писчими, среди них - трогательно розовеет часть страницы, кажется, детского журнала. Бумаг - слишком много, они не умещаются в настольных лотках и папках, перетекают через край, покрывают всю поверхность стола - точно смыкающиеся льдины чистую воду.
Рука в черной перчатке на мгновение замирает над ними, но в конце концов аккуратно (пожалуй, слишком аккуратно) отодвигает в сторону.
На освободившееся пространство ложится папка.
Стандартная папка для ведения дел ФБР, с невнятной подписью ответственного лица на обложке.
Папка не слишком тощая - около сорока листов, но и не распухшая от собственной значимости.
Сорок заключений о смерти.
Судя по бланкам - большинство из Нью-Йорка, но есть пара столичных.
Разные имена врачей, разные медицинские учреждения, но сами заключения - как под копирку: остановка сердца, перегрев организма, полиорганная недостаточность, классическая картина передозировки амфетаминами. Прискорбно, но такие случаи - уже просто статистика.
Вот только в каждом случае приложенные результаты скрининга утверждают, что покойник был чист, аки агнец, даже булочки с маком перед смертью не употребил. Интересно, не так ли?
И еще одна странность - посмертное (или правильнее - присмертное?) кровотечение из всех отверстий. Вот только кровь была черная.

Рука в перчатке чуть поправляет папку: она должна броситься в глаза сразу, с порога.
Снова щелкает замок, запирая дверь кабинета №42.

Нью-Йорк,
15 сентября, 23:40

Нью-Йорк не спит никогда, так они говорят?
Она устроилась поудобнее, хотя жесткая скамейка в дешевой забегаловке - это не совсем то, что можно назвать комфортным. Поплотнее обхватила пальцами пластиковый стаканчик с жидкостью, отдаленно напоминающей кофе. Но странная жидкость была горячей, и это было уже прекрасно.
Полузакрыв глаза, она сосредоточилась - одновременно растворяясь в ощущениях.
Слишком много информации, слишком много жизненных форм.
Она медленно перебирала тех, что ощущала - точно скользила взглядом по товарам, которые хотела примерить.

Я - студентка, поссорившаяся с приятелем и смакующая варианты мести…
Я - пьянчужка, пересчитывающий мелочь в кармане, пытаясь сообразить, хватит ли еще на порцию водки…
Я - уборщик, устало переставляющий коробки на складе, еще полчаса - и я смогу пойти домой…
Я - таксист, ждущий пассажира. Но пассажир все не идет, и я думаю о своей бывшей. Когда–то я был женат. И все еще тоскую по ней. Сука. Да где же этот тормоз?..
Я - школьный учитель, который держит фото молодых парней в ящике стола в своем офисе…
Я - медсестра, и меня раздражает моя конфетно-розовая форма, она жмет в груди, подчеркивая, что я располнела…
Я…

Да, это подойдет.
Она, зевнув, отставляет стаканчик с кофе, кутается в свой плащ и направляется к стойке.
Вот он, тот, кто ей сегодня пригодится: высокий крепкий парень с тяжелыми кулаками и таким же тяжелым взглядом. Новенькая кожаная куртка, бритая голова, козлиная бородка. Таких не любят, таким не навязываются в компанию. То, что нужно.
Она останавливается рядом, легко касается плеча избранника.
Тот невольно оглядывается, но лишь кривится: дамочка, которая пытается его снять, не первой свежести, да и красавицей ее не назовешь. Он уже собирается отшить нахалку, но та неожиданно ласково касается двумя пальцами его виска - и в глазах у него вспыхивает яркое зеленое пламя…

ххх

i like that you're broken // broken like me
maybe that makes me a fool

Джош слишком хорошо знает своих друзей, но все ли так же хорошо знают Джоша?
Увы, нет.

В твоей голове борьба – безустанная, беспощадная; она быстро изматывает, опустошая всю душу и лишая радости. От нее хочется скрыться, как пресловутую эстафету передать кому-нибудь другому, лишь бы только избавиться, лишь бы только почувствовать себя вновь собой. Никто этого не замечает, этот секрет ты держишь глубоко в себе под семью замками, там, куда никто [ кроме доктора Хилла ] не может проникнуть.

Старший ребенок, который искренне заботится о своих младших сестрах, родителях, друзьях – тратит свою заботу на всех вокруг, не оставляя ни капли для самого себя.

Так кто же позаботится о тебе?

Джош и Сэм сближаются совершенно внезапно, неожиданно. Когда-то Сэм приходила в гости только к Ханне, а теперь иногда забегает и к нему – на киновечера с большим ведром попкорна в обнимку. Он говорит, что после выпуска хочет связать свою жизнь с киноиндустрией, а Сэм это запоминает, как губка впитывает, и позже в тот же день скидывает ему список своих любимых фильмов, которые Джош непременно посмотрит, но уже вместе с ней.

Когда сестры пропадают, его это ломает – с отвратительным хрустом, на мелкие части, так, что в одиночку собрать себя по крупицам не получается, и тогда Сэм приходит на помощь, заполняя пустоту, разрастающуюся вновь в его душе: заряжает оптимизмом и горящим в глазах огоньком надежды.
Может, Бет и Ханна где-то прячутся.
Может, все будет хорошо.
А может, и нет.

Но время идет, о девочках ничего не слышно; оптимизм постепенно угасает, на его место приходит горе, которое они теперь делят на двоих.

Тревога хищно оскаливается, когтями острыми раздирает кожу, пытается забраться как можно глубже, дотянуться до сердца [ завладеть им ]. Джош топит свою печаль в крепком алкоголе, вливая в себя бокал за бокалом, до тех пор, пока не потеряет сознание, пока не отключится (совсем как в ту ночь, когда не смог сестрам помочь); проводит вечера на бесконечных тусовках, на которых ему быстро становится скучно. Только так получается заглушить свою боль и громкие голоса в голове на какое-то время.

А что же Сэм? Сэм - С э м м и - тянется к нему, спешит невидимым пластырем кровоточащие душевные раны закрыть.
Возможно, Джош рассказал бы ей о своих страшных мыслях и бесконечных походах к доктору Хиллу, но не успел.

i like that you're lonely // lonely like me
i could be lonely with you

Пламенный привет от Майка

Джош и Майк – это недоверие; прикрытый дружелюбием оскал в тщетных попытках не собачиться, хотя бы при Сэм. Это именно Майкл, косвенно, но отобрал у него сестер (ври себе и дальше, что не винишь его), он же продолжает и перетягивать на себя (и к себе) самую лучшую и светлую девочку, его вина. Заслуживает ли тот прощения или только колючей мести, ты же не такой, Джош, да брось, это не ты вовсе. Они с совершенно разных полярных кругов, и только общее несчастье может заставить их изменить мнение насчёт друг друга. Или нет. Чемодан сожалений у них, совершенно точно, один на всех.

---

Джош, ты нам ( мне ) очень нужен. Пусть мы с Майком и копаемся в своей песочнице, но на тебя у нас действительно большие планы. Лично от себя хочу сказать, что в совместной линии Джоша и Сэм есть много нераскрытых моментов, которые мы можем раскрутить во что-то крутое: здесь и страдания, и локальные мемы, известные лишь им двоим, и (пере)дружба с шуточками в стиле агрессивного флирта («в душ и без меня?»).

Приходи, введем в курс дела, расскажем о том, что по нашей версии произошло после того, как мы дожили до рассвета, и заодно накормим стеклом.

По постам мы не требовательны: пиши так, как тебе комфортно. Подгонять ни в коем случае не будем, потому что реал иногда бывает таким загруженным, что элементарно не хватает времени на подышать, нам это всё прекрасно знакомо (к сожалению). Большая просьба: не исчезать молча и бесследно, быть терпимым к неспешным соигрокам и «любить нас» (цэ) Майк. Еще мы обожаем делиться всякими фандомными видосами и мемами, просто предупреждаю.

Пример моего поста

ей так и не удается сомкнуть усталые глаза – тревожные мысли кружат в голове диким вихрем, точно стая голодных хищных птиц, из-за чего ночь кажется невероятно длинной и непривычно тихой. саманта старательно прислушивается к любому малейшему шороху, ожидая услышать тяжелые шаги, скрип дверей и шёпот сестёр, вернувшихся домой после ночного исчезновения, но ничего, кроме пьяных, невнятных бормотаний джоша и криса, расслышать не удается.

                   абсолютная.
                                      безмолвная.
                                                         т и ш и н а.

входная дверь не отворяется с шумом, приглушенные голоса девочек не разносятся по всему дому.
это не сулит ничего хорошего.

она не успела ни остановить, ни предупредить наивную ханну, оставшись в стороне. даже бездействие имеет последствие – этот урок саманта усвоила сполна, мысленно вписав проступок в список дел, о которых будет долго [ бесконечно ] сожалеть. возможно, стоило пойти за расстроенной ханной вместе с бет, успокоить, оказать необходимую – в такую трудную минуту – поддержку, но что-то подсказывало, что бет лучше справится с этой задачей: какими бы близкими подругами ни были ханна и сэм, связь между близняшками всё же крепче, надёжнее, н е р у ш и м е е. сэм не привыкла прислушиваться к внутреннему чутью, полагаясь лишь на рациональное, поддающееся логическому объяснению, но в этот раз она сделала исключение и прогадала.

всю беспокойную ночь пальцы набирают сообщения, правда, сэм так и не получает желаемого ответа – ни через тридцать минут, ни через один час, ни даже через три.

чёрт.

<…>

после многочасовых терзаний уснуть так и не получается, потому она приподнимается с кровати и направляется в ванную комнату, стараясь никого не разбудить. останавливается у зеркала и немигающим взглядом всматривается в отражение: под нижними веками залегли едва заметные, уже отразившееся на её лице, неяркие тени, оставшиеся на память от бессонницы – она непременно попытается от них избавиться, смыв со своего лица словно следы макияжа. воду прохладную в ладони набирает и старательно умывается – это действительно помогает. [ надолго ли? ] бодрит. на какую-то – малейшую, едва уловимую – долю секунды кажется, что всё произошедшее – лишь дурной сон, игра воображения, одурачившая её в отместку за выпитую минувшей ночью бутылку или две пива.

[ как бы хотелось, чтобы всё действительно оказалось сном ]
но суровая реальность грубой пощечиной бьет по лицу.

тихим шагом аккуратно проходит мимо комнат, а затем спускается на нижний этаж, вслушиваясь в повиснувшее в доме молчание. разумеется, все ещё спят. минувшая ночка вымотала всех – кого-то от количества выпитого алкоголя, а кого-то от переживаний и чувства вины, – поэтому ничего удивительного в том, что домик вашингтонов ещё не гудит от разговоров и громкого смеха, ровным счетом, нет.

заглядывая в обеденную зону, сэм первым же делом раздвигает плотные шторы, позволяя помещению наполниться пока ещё неярким светом.
совсем скоро рассвет.
вид за окном завораживает, заставляет на секунду отвлечься от запланированных дел: снег плотной шапкой лег на пушистые еловые ветви, замел утоптанные на тропинке следы, а горизонт только-только начал загораться оранжевым рассветом. хочется запечатлеть эту картину, сделать на память очередной снимок, но она не помнит, где лежит фотоаппарат (и осталось ли там вообще свободное место). сейчас бы всех разбудить и пойти играть в снежки, либо лепить снеговика, да только у сэм другие планы на это утро – нужно отыскать ханну и бет и уговорить их вернуться.

в этой мертвой тишине неожиданно за спиной раздается шуршание, а после – чей-то тяжелый вздох. сэм дергается невольно, готовясь действовать: бежать, рваться в бой, з а щ и щ а т ь с я. под ребрами сердце отбивает быстрый ритм; кажется, что этот громкий стук успел расползтись по всей кухне, проникнув даже в самый мельчайший участочек пространства.
поворачивается сэм резко, надеясь застать нежданного гостя врасплох, но ловит на себе взгляд темно-карих глаз, смешанный с интересом и любопытством.
майк.
а кого она ещё ожидала увидеть? грабителя? похитителя? какой-то вздор, сэм, перестань.

– ох, господи, майк. ты меня напугал, – полушепотом произносит она без претензий в голосе. скорее констатация вполне очевидного факта.

от былой заботливо обволакивающей сонливости не осталось и следа. за это, наверное, стоило бы поблагодарить майка, да только нужно ли в очередной раз подавать ему на праздничной тарелке свежеприготовленную причину для гордости? конечно же нет.
волосы его взъерошены, немного спутаны, будто он тоже несколько часов ворочался в безуспешных попытках уснуть. на самом деле сэм невероятно рада видеть его сейчас – в чьём-то присутствии делать вид, что всё в порядке, намного проще, чем в гордом одиночестве.

– почему ты не спишь в такую рань? – «неужели эм выгнала тебя из комнаты?» – вопрос крайне неуместный и некрасивый, потому остается неозвученным. это не её дело, чужая личная жизнь совсем её не касается (только если майк сам не захочет с сэм чем-то поделиться). непроизнесенный вопрос – не любопытство, а дружеский подкол, от которого из последних сил получилось удержаться.

сэм наконец вспоминает, зачем сюда пришла – за кружкой кофе, – и подходит к кухонным шкафчикам, но открывать не спешит.
ещё вчера утром ханна показывала, в каком ящике находится пакет молотого кофе, а сэм не запоминала, наивно надеясь, что не придётся рыскать по шкафчикам самостоятельно. вот только помощи от хозяев ждать не стоит: джош в отключке, а сестёр всё ещё нет… от этой мысли грусть холодной волной окатывает с новой силой, совершенно не щадя ударяет под дых.
вчера всё было по-другому.
вчера всё было х о р о ш о.

она вновь поворачивается лицом к майку, только теперь он стоит гораздо ближе, облокотившись о столешницу; настолько близко, что можно заметить его потухший взгляд, лишенный тени озорства. они знакомы много лет, но таким – уставшим? обеспокоенным? – сэм видит его впервые.

– вообще я планировала приготовить завтрак и отправиться на прогулку, – «прогулка» – совсем неподходящее слово, но «отправиться на поиски» язык не повернется сказать. этот вариант звучит гораздо страшнее, принуждая смириться с тем, что у них точно есть проблемы, но ведь проблем нет. нет ведь? – и раз уж ты застал меня врасплох, то так и быть, готова с тобой поделиться самым сокровенным – своим завтраком. но сначала нам нужно найти кофе.

Я спасла тебя. Пожертвовала Аркадия-Бэй, чтобы спасти самого дорогого в моей жизни человека. Но... я всегда чувствовала себя виноватой. Не за то, что сделала, а за то... Возможно, я видела в твоих глазах то, как ты скучаешь по своей матери. Возможно, даже ощущала какой-то частью своей души, что ты винишь меня, но никогда не признаешься мне в этом. А ведь это была я. Я отняла её у тебя. Но...
Наша жизнь круто изменилась буквально за неделю. Мы остались предоставлены лишь самим себе. И мы отправились путешествовать. Перед нами был открыт буквально целый мир, и всё это время мы путешествовали по штатам. Черт, ты даже научила меня готовить на "плите путешественника" (читай переносная маленькая плиточка). Не обходилось без проблем, и даже ссор. Я сама не всегда понимаю, как мы всегда находили общий язык снова.
Каждый год мы возвращались. Туда, где всё началось и закончилось. В Аркадия-Бэй. Сначала мы отдавали дань памяти твоей матери, а после проводили время у моих родителей. И вот, в одно из наших очередных возвращений в 2018 году, мы натолкнулись на человека, Даниэля Диаса, обладающего необычной способностью. Он спас людей, при этом стоя на месте, словно он не делал ничего. Делал. Но и ты, и я, мы поняли, кто он такой. С этого момента казавшаяся размеренной жизнь снова начала завихряться... Боже, лишь бы не было больше никогда бурь на нашем пути... Но учитывая то, что в итоге попросил сделать меня Даниэль ради его брата, сомневаюсь, что моя мольба будет услышана...
- Я спасла тебя. Я не смогла, правда не смогла обречь тебя на смерть. Ты была, и всегда будешь для меня важна, и всегда будешь мне нужна. Я виновата перед тобой за то, что я сделала. Меня нередко посещали мысли, что, если бы я не уехала тогда, может, жизнь бы повернулась иначе.
- По нашей задумке, Рэйчел жива. Она не умерла от действий Нэйтана и Марка, сейчас она где-то в Сиэтле, но пока не проявила себя.
- Внешности, указанные в заявке, это те, что мне посоветовал "большой брат" Диас и они мне показались симпатичными. Это не окончательно, это обсуждаемо =)
- Также, учитывая наше с Шоном небольшое отступление от канона, ты, из-за того, что часто была в эпицентре изменений мной времени, можешь обладать необычной способностью. Ты можешь о ней не знать, т.к. не было повода её спровоцировать/применить/не было сильного стресса чтобы она проявилась, либо же ты понимаешь и знаешь о ней, но молчишь об этом, по своим причинам.
- Наши взаимоотношения предлагаю обсудить уже в моменте общения, думаю, к согласию мы придем =)

Пример моего поста

[indent] - Стало спокойно, или мне просто кажется? - почему-то пронеслась проклятая, явно не дарующая того самого упомянутого спокойствия мысль. В этом вся я. Только недавно я смогла... Даже не знаю, успокоиться, или отойти, от того, что произошло в той чертовой лавке. Ведьма-то, конечно, не виновата, ни в чем. Она всё сделала так, как было нужно, то, чего я хотела. Не её вина в том, что произошедшее дальше пошло совсем, совсем не по моему плану. И чёрт, хорошо, что так произошло! Потому что на поверку оказалось, что я не просто рыжая, но еще и тупая как пробка. Не увидеть фальш в отношении Эндрю в мою сторону. Не понять того, что меня просто возвели в ранг трофея, который потом просто будут иметь в виду, для бахвальства. Если бы не Джастин, так и было бы. Не вмешайся он, мне бы сделали действительно больно. Всему виной моё желание просто быть с кем-то... в контакте? Да. Мне чертовски не хватает простых прикосновений. Банальности, которая есть у ВСЕХ, кроме меня. Может, кто то за мою глупость меня и простил бы, вот только я себя - нет.
[indent] Благо, забыться мне помогла работа и учёба. Выкинуть из головы произошедшее, и... Джастина, не получилось, точнее, не получилось совсем, но я сделала так, как делала еще в школе - просто переключилась. Я ушла с головой в учёбу, а после неё в работу. Сосредоточилась на своей жизни, пускай и стала чаще оглядываться. Ловить себя на мысли, что вот сейчас поверну голову, и увижу личного сталкера в лице Джастина. Но этого не происходило. Конечно, я могла бы ему просто позвонить, но... Не делала этого. Потому что не понимала, что... Да. С моей кашей в голове понять, чего я хочу, невозможно даже для меня самой. Я до сих пор не до конца осознала то, что произошло. И тот факт, что я ему интересна. Чем, за исключением того, что я самая главная недотрога в мире? Внешностью? Никогда не считала себя первой красавицей в мире. Иными словами говоря, мне непонятно его внимание ко мне. Но и общались мы всего ничего. Возможно, просто нужно чуть больше времени, чем пять минут.
[indent] Но сегодня я просто выбрала направление в стиле "куда глаза глядят", и пошла. Сегодня смен у меня нет, а учёба уже закончилась. Благо. Общество стервятников в университете выносить тоже довольно сложно. Хотя, после происшествия с Троем гонора у них поубавилось. Поняли, что мое затворничество, и нежелание находиться с кем-то рядом, не просто для вида. Удивлена, что я вообще всё еще учусь. Зная, кто я такая, как меня еще не выгнали из универа? Не захотели устраивать скандала, который сто процентно бы подпортил репутацию заведения? Ведь они же приняли меня на учебу, еще и на стипендию. И только недавно вскрылась, что я не совсем обычный человек. И что представляю опасность для других. А ведь у меня только одно оправдание, и, по сути своей, предупреждение - не прикасайтесь ко мне, и всё будет просто замечательно. Для всех и вся вокруг. Можно было бы, соврать, конечно, что у меня гаптофобия, но... Если руководящий состав это бы и принял во внимание, то студенты... Все мы знаем, какими бывают студенты.
[indent] Но сейчас я просто шла по городу. Бегала глазами по вывесками, надеялась, что что-нибудь привлечет мое внимание. Но пока же, я просто блуждала без цели. Просто шла вперёд, и всё. Не знаю, может, мне просто нужно проветрить голову. Понять, что происходит в моей жизни. И что со всем этим делать. Взять хотя бы Джастина. Что мне делать с ним? После произошедшего. Да, он по сути буквально спас меня от большой ошибки. Я благодарна ему за это, но... Всё остальное, что он говорил, всё это... Не хотело просто укладываться в голове так, как он, наверное, хотел бы этого. Готова ли я сейчас к чему-то новому, к новым... Отношениям? Ведь, если говорить фактами, он сейчас единственный человек во всем мире, к кому я могу без опаски прикоснуться. Слепой случай, или судьба решила разыграть свои карты таким образом? Если бы я еще верила в судьбу... Если она и существует, то она уж точно поиздевалась надо мной от всей души. Жить жизнью почти паразита, к которому нельзя прикоснуться...
[indent] Я и не думала, что за мной может кто-то следовать. Вообще не думала. За исключением Джастина, конечно, но он бы, наверное, уже явил бы себя передо мной. А может быть, я бы вообще не заметила за собой слежки. Он же вампир. Возможно ли вообще заметить вампира, который может быстро передвигаться, настолько, что невидимо глазу? Не знаю. Но суть в том, что за мной следил не он. Кто-то другой. Кто-то, кто ждал, пока я достаточно удалюсь от университета, и от своего жилья, ждал возможности, чтобы... Напасть. И это произошло. Решив срезать через проулок, меня внезапно толкнули, да так, что, если б не успела выставить перед собой руки, точно расквасила бы себе всё лицо. Обернувшись, чтобы возмутиться, увидела перед собой девушку, может, ровесницу, может, чуть старше. Но суть в том, что она не остановилась. А снова пошла в атаку. Всё что-то причитала обо мне, а я, не успев отмахнуться, упустила момент, когда она оказалась позади меня. Как её предплечье оказывается возле моей шеи. И как... Всё полетело прахом.
[indent] Я сразу же почувствовала, как её силы, как её память, потекли ко мне. Её трясло, она пыталась кричать, но её словно горло сдавило. А я никак не могла освободиться от захвата, то ли от боли, то ли от чего-то еще, её рука наоборот, сильнее вжалась в мою шею. Я брыкалась, пыталась скинуть её с себя, но смогла это сделать только тогда, когда... Когда её тело само обмякло, а через наш контакт уже ничего... - нет-нет-нет! - проговорила я быстро, на коленях подползая к девушке и пытаясь нащупать пульс, - нет! - пульса я не нащупала. Я прикоснулась к ней снова. Ничего. Вообще. Проверила дыхание. Тоже нет. Понемногу меня начала охватывать паника, - этого не может быть, не может... - в голове мелькали воспоминания, но не мои... Чужие. Принадлежавшие этой девушке. Рэйчел... И в мешанине воспоминаний, не принадлежавших мне, я увидела знакомое лицо. Джастин. Точно! Я с трудом отыскала трясущимися руками телефон в своей куртке, и, найдя заветный номер, тут же нажала на звонок. Давай же, давай, возьми трубку...
[indent] Когда с другого конца линии наконец послышался знакомый голос, я буквально обрушилась на него, - Джастин! Мне нужна помощь, нужна помощь срочно. Помоги мне, я... Похоже, убила девушку, она прикоснулась ко мне, я вырваться не смогла, я... Я убила её. Помоги мне, прошу! - и уже действительно паникёрским голосом, осмотревшись, сказала ему адрес, - я не знаю, что делать, помоги...